Ирина Пегова: «После «Катерины Ильвовны» трудно дышать»

Елена ФЕДОРЕНКО

17.05.2017


«Катерина Ильвовна»
Николай Лесков

Театр-студия п/р Олега Табакова

Режиссер: Алла Сигалова

Художник: Николай Симонов

В ролях: Ирина Пегова, Александр Горбатов, Дмитрий Куличков, Александр Фисенко, Яна Сексте, Аня Чиповская

Московский театр под руководством Олега Табакова сыграл на новой сцене, что на Сухаревской, премьеру спектакля «Катерина Ильвовна» по очерку Николая Лескова «Леди Макбет Мценского уезда». Постановку осуществила хореограф и режиссер Алла Сигалова. В главном дуэте — приглашенные артисты: Ирина Пегова из МХТ имени Чехова и вахтанговец Александр Горбатов, известный публике по роли Степана в фильме «Тихий Дон» Сергея Урсуляка. Жанр обозначили как «хореографическая драма». Здесь танцуют все, а слова — на вес золота. Их произносят только ведущие персонажи — и то редко, на уголке авансцены.

Звучит дивной красоты музыка, и отнюдь не Шостаковича (обе его редакции оперы прочно рифмуются со страшной лесковской историей), а русский фольклор — причитания, обрядовые и ритуальные песни, скоморошьи пляски и балаганные игры, приправленные отголосками колокольных звонов и лязгами бытовых шумов. Впечатляет оформление: кирпичные стены с прорезями отверстий — крошечных, как в чулан или погреб, высокая дверь, ведущая в никуда. Не меньше удивляют возможности новой сцены-трансформера — поднимаются блоки помостов, обрисовывая то купеческий двор, то путь в острог. Видеопроекция склоняющихся под дыханием ветерка колосьев скользит по подмосткам и нежным телам обнаженных девушек, и возникает образ прекрасной русской природы, столь дорогой писателю. Точного «перевода» повествования Лескова на средства театра без слов в спектакле немало, как и ярких актерских работ. Титульную героиню, купеческую жену Катерину Измайлову, чуть было не завядшую от тоски, Ирина Пегова играет истово, на пределе человеческих возможностей. Любовь к неверному приказчику Сергею становится для нее мороком, наваждением, превращает Катерину чуть ли не в серийную убийцу, расправляющуюся со всеми, кто мешает ее Сереженьке: свекром, мужем, невинным ребенком. 

Сразу после премьеры «Культура» расспросила Ирину Пегову о том, как рождался образ, балансирующий на острие ножа, и долог ли путь от скуки и смирения до страсти и преступления. 

культура: Как родилась идея необычного прочтения, и почему — Лесков? 
Пегова: Мне очень хотелось сыграть в спектакле танцевальном, пластическом — таком, где «говорить» будет только тело. Выбирала материал, пробовала репетировать с одним хореографом, но ничего не вышло — по разным причинам и обстоятельствам. Тогда обратилась к Алле Сигаловой. Вечером того же дня она позвонила и спросила, как я отношусь к «Леди Макбет Мценского уезда». Я отнеслась замечательно. Мне кажется, что роль Катерины какая-то знаковая. Русская сцена — и драматическая, и музыкальная — знала немало интересных воплощений судьбы Катерины Измайловой. В момент, когда я решилась на работу, прошла премьера спектакля Камы Гинкаса, а британский театральный режиссер Уильям Олдройд приступил к съемкам фильма по очерку Лескова. 

Начали репетировать в феврале. Вместе с композитором и звукорежиссером Яной Лобахиной Алла Сигалова подготовила саундтрек, музыкальный ряд получился потрясающий. Я обожаю Шаляпина, Плевицкую, русский фольклор, взятый из этнографических экспедиций. Пение деревенских девушек и бабок мне очень близко. 

культура: Спектакль тяжело рождался или, напротив, легко и непринужденно?
Пегова: Мне оказалось непросто. Думаю, потому, что я не готова была пуститься в черноту этой истории, жесткость ситуации. Сопротивлялось не тело, а мое эмоциональное состояние. Понимала, что мне потом это играть и, возможно, долго, а из такого мрака надо выныривать. К выпуску стало гораздо легче, начался праздник, мы все подружились, слились в одном порыве, испытывали счастье, удовольствие, купались в море юмора, пусть это не покажется странным.

культура: Катерина — образ страшный: мужу изменила, троих погубила, руки по локти в крови. 
Пегова: Да не троих, Сонетку-то она тоже утопила, правда, и сама погибла вместе с ней. И своего ребенка равнодушно отдала на воспитание.

культура: Как Вы оправдываете чудовищные преступления своей героини? 
Пегова: Трудно мне до конца понять, что в ней намешано. В окружающем ее мире все безмерно несчастны и одиноки. Она же — полюбила, встретила человека и пытается его уберечь, оставить при себе. Понятно ведь, что Сергей использует ее в своих целях, и она чувствует, что в любой момент может его потерять. И встает на страшный путь, для нее единственный — удержать любимого. Дорога к счастью получается жуткой, ведет в пропасть. Когда Сергей предает ее, то жизнь утрачивает всякий смысл.

культура: Лесковской Катерине нет 24 лет, Вы же не «омолаживаете» героиню, прибегая к простым приемам, да и не боитесь казаться некрасивой. В определенной степени это актерское бесстрашие, что встречается нечасто. 
Пегова: Не бесстрашие, конечно. Просто к результату повели природа, режиссер, сам материал и, безусловно, интуиция. Мне-то как раз страшно было, опасалась театра столь открытых эмоций. В наши дни таковой считается почти дурным тоном, сейчас все под сурдиночку, с микрофончиком, без того чтобы попотеть. Все время сомневалась — не перебрать бы. Не хотела, чтобы зрители подумали: зачем нам такие страсти? Режиссер настояла, и я пошла за ней — сыграть какой-то амок. Не знаю, насколько получилось...

культура: Для спектакля Вы выбрали пластическую систему координат. Невольно вспоминается Ваша победа в «Танцах со звездами». Этот телепроект связан с «Катериной Ильвовной»? 
Пегова: Я очень люблю танцевать, но в жизни не хожу по дискотекам и ночным клубам. И в театре у меня нет подобных ролей. Лишь в «Коньке-Горбунке», и то совсем немного. «Танцы со звездами» как раз прорвали этот мой «нарыв желания». Вот и возникла мечта сделать хореографический спектакль и выразить пластикой то, что не проявишь в обычном, драматическом.

культура: Вы начинали в «Мастерской Петра Фоменко», в чьих постановках было немало пластики. 
Пегова: Петр Наумович, конечно, работал с телом, но это было уже давно, сейчас-то у меня нет такого опыта. 

культура: В «Катерине Ильвовне» Вы почти отказались от лесковского слова — ажурного и мощного одновременно. Не жаль? 
Пегова: Почему отказались? Мы говорим. 

культура: Да, но по минимуму, только диалоги Катерины и Сергея, а ведь у Лескова героиня общается и с другими персонажами...
Пегова: Наш спектакль, как и любой другой, прошел через муки и сомнения. Я была против текста изначально, но потом родилась иная форма и появилась уверенность, что надо сохранить диалоги главных героев. Повествовательную речь автора мы исключили, так же как описания действия: «она пошла», «он взглянул». Многое менялось в процессе репетиций — например, планировали другое окончание, но по техническим причинам получилось иначе. Сцена диктует свое.

культура: Финал — кинематографический, на экране — видеопроекция, где Катерина топит разлучницу Сонетку в волнах Волги. Где и как это снимали? 
Пегова: В бассейне, где тренируются спортсмены. Под водой находился оператор с камерой и баллоном кислорода. Уж насколько я человек водяной, просто могу жить в водной стихии, но оказалось тяжело. Шинели становились деревянными, тянули ко дну, и поначалу ничего не выходило. 

культура: В «Табакерке» шел вполне традиционный и добротный спектакль «Леди Макбет Мценского уезда» в постановке Александра Мохова. 
Пегова: Его уже нет в репертуаре, и я его не видела.

культура: Влияют ли роли на Вашу повседневную жизнь?
Пегова: Стараюсь, как это ни страшно звучит, не тянуть шлейф сцены в реальность: сыграла, ушла, забыла. Думаю, артист должен держать дистанцию со своими героями. 

культура: Вы — актриса Художественного театра имени Чехова, играете в «Табакерке», «Маяковке», много снимаетесь. Как себя чувствуете в разных коллективах и легко ли отпускают из МХТ в свободное плавание? 
Пегова: «Табакерка» — наш близкий родственник, проблем не возникает. Я люблю этот театр, откуда получила первое приглашение, будучи артисткой «Мастерской Фоменко», на Соню в «Дяде Ване», потом были и другие роли. В «Маяковке» сыграла Негину в «Талантах и поклонниках», но уже год в спектакле не участвую. Отпускают «на сторону» легко. Если расписание позволяет распределить репертуар, то почему — нет? В коллективе творческом и с интересной работой чувствую себя прекрасно. 

культура: Не рановато ли Вы решили перейти на возрастные роли, от юных созданий — к зрелым дамам. Обычно это процесс болезненный...
Пегова: Тут нет никакой смелости с моей стороны. В театре не существует категории возраста в бытовом понимании. Безобразно, конечно, когда артистки пенсионных лет изображают невинных девочек, если это не является режиссерским приемом. Всегда знала, что для меня как характерной актрисы переход не будет мучительным, и радуюсь, что он уже произошел. Кстати, у Фоменко еще лет 15 назад я была слепой бабушкой Настеньки в «Белых ночах». Привыкла на сцене и в кино играть взрослых теток, мам, а недавно в «Комиссарше» у 17-летнего сына моей героини родился ребенок. 

культура: Можно вопрос из прошлого? Почему Вы — актриса фоменковская по чувственности, наполненности, сценической правде — ушли от Петра Наумовича?
Пегова: Ушла, потому что тогда планов, связанных со мной, не было, ничего нового не предполагалось. Знала, что, когда выйду из декретного отпуска, буду в «Бесприданнице» — кем бы вы думали? Ваши предположения?

культура: Ларисой Огудаловой или ее матерью?
Пегова: Нет, теткой Карандышева. И еще несколько ролей такого же плана. Я очень люблю Петра Наумовича и сознаю, что для него был важен каждый спектакль как коллективное действо. Но во мне, видимо, гуляли нездоровые амбиции, хотелось ролей. Олег Табаков с выпускных наших постановок каждый сезон приглашал меня на конкретные работы. И в какой-то момент подумала — что это я отказываюсь, если мне выпадает шанс? Прямо из декретного отпуска пошла в МХТ. 

культура: На сцене Вы выкладываетесь страстно, с немереной силой, а в действительности — человек сдержанный?
Пегова: Зависит от периода жизни, да и работа многое диктует: если подряд сорок съемочных дней и сил не остается, тогда я вообще никакая. Так-то я девушка, конечно, буйная, не знаю покоя, не могу даже беспечно отдыхать. Сейчас, сразу после премьеры «Катерины Ильвовны», вырвалась на неделю на Кипр, и вместо того чтобы лежать, отсыпаться, читать после такой физической нагрузки, мне понадобился велосипед, хотелось все время куда-то мчаться, бежать, что-то смотреть. 

культура: Значит, новый спектакль оказался для Вас по-настоящему затратным? 
Пегова: Да, даже трудно дышать. Такого нигде больше нет, чтобы я «заряжала» воду — в местах, где смогу сделать глоток. Если кто-нибудь уберет бутылочку, то все может закончиться катастрофой. Но это счастье для артиста — подобная работа.


Фото на анонсе: tabakov.ru