Канкан по-индийски

Александр МАТУСЕВИЧ

18.05.2016

Второй раз в своей биографии (первый был в далеком 1928 году, вскоре после рождения театра) «Московская оперетта» обратилась к не самому раскрученному опусу Имре Кальмана — «Баядере».

Несмотря на громкий успех премьеры 1921 года в Вене и, в общем-то, вполне благополучную жизнь на мировых сценах впоследствии, «Баядера» уступает таким признанным шедеврам легендарного венгра, как «Королева чардаша» (в нашей традиции — «Сильва»), «Марица» или «Принцесса цирка» (опять же в России чаще идущая под названием «Мистер Икс»). Композитор попробовал писать «в индийском стиле» и одновременно потягаться силами с Оффенбахом, Эрве или Лекоком. 

Несомненно, его талант выдержал испытание — музыка «Баядеры» полна французского шарма и изящества, необычного колорита Востока, сюда же Кальман удачно добавляет новейшие на тот момент танцевальные ритмы (фокстрот, тустеп, шимми, вальс-бостон, джаз). Но вместе с тем сочинение лишено главной ценности: в нем напрочь отсутствует родной Кальману венгерский мелос. А ведь именно мадьярский фон с его зажигательными ритмами, пряными гармониями и нетривиальной для европейского уха мелодикой — самая сильная сторона поздней венской оперетты (не только Кальмана, но и Легара).

История индийского принца Раджами, пробующего свои силы на почве композиции и влюбленного в звезду парижской сцены Одетту Даримонд, если убрать из нее восточный флер, — типичная опереточная фабула, с неглубокими интригами, изящно балансирующими на грани приличия, иногда грубоватым юмором и классическим составом героев. 

Центральная лирическая пара (Раджами — Одетта) оттеняется комическим дуэтом второго плана (соперница примадонны Мариэтта — журналист Наполеон) и откровенно буффонными персонажами (меценат Луи-Филипп, директор театра Пимпринетти и принцесса из Калькутты Лакшми). Много шуток, танцев, канкан «красоток кабаре» (здесь они более чем уместны — ведь все происходит в парижском театре; хореография Ирины Корнеевой), недомолвки и недопонимание, чуть не приводящие к разрыву и расставанию, но в итоге — счастливый финал и целых три пары, нашедшие свое счастье. Индийский колорит проявляется в спектакле уже с первыми звуками увертюры — золоченый божок (Александр Бабенко) крутит фуэте и витиевато изгибает свое гуттаперчевое тело в причудливых позах.

К чести «Московской оперетты», несмотря на коммерческие ходки на территорию мюзикла, она продолжает оставаться хранительницей традиций. «Баядера» (режиссер Инара Гулиева) полностью отвечает идее опереточного действа, где роскошные декорации и выразительные костюмы (сценография Игоря Нежного и Татьяны Тулубьевой), удачные видеопроекции и свет (Александр Сиваев) погружают публику в стихию праздника. Изрядно измененное Евгением Муравьевым либретто пьесы в чем-то динамичнее традиционного советского варианта (Тихомирова и Фогельсона), где-то пробуксовывает, перегруженное несвойственными оперетте задачами, но в целом вполне приемлемо и не разрушает жанровую основу. Осовременивание, столь массово захлестнувшее оперу, представлено здесь очень дозированно: лишь в виде пары-тройки шуток о лабутенах или безобидных политических намеков на «перспективные валюты БРИКС».

В целом спектакль имеет как плюсы, так и минусы. К первым стоит отнести слаженный и бойкий оркестр, аккомпанирующий вокалистам очень достойно даже в отсутствие музыкального руководителя Константина Хватынца (дирижировал Ариф Дадашев). Есть фактурный центральный герой (Леонид Бахталин), благородный баритон, справляющийся с теноровой тесситурой, есть яркая комическая героиня (Ольга Белохвостова — Лакшми), сочетающая опереточный кураж с качественным вокалом. Увы, последнее можно сказать далеко не обо всех артистах: отказ от масштабного оперного пения, способного заполнить собой бывшую Оперу Мамонтова — Зимина, и упование на микрофонную подзвучку со многими играют злую шутку. Не пение, а напевание оборачивается интонационной нестабильностью и обесцениванием тембров, что классической оперетте абсолютно противопоказано.