Главные имена
28.09.2012
Рим, II век нашей эры. До воцарения императора Константина Великого и запрета на преследование христиан остается чуть меньше двух столетий. Гонения в самом разгаре.
Вдову Софию, благочестивую христианку, и ее троих дочерей Веру, Надежду и Любовь ведут к императору Адриану. Мать отдает себе отчет в том, чем это, скорее всего, закончится, и внутренне молится. Дочки, возможно, пока не до конца понимают, зачем и куда их ведут, и почему мама накануне наставляла их не бояться мучений и не устрашиться перед тираном…
В принципе, римский гражданин того времени имел право внутренне верить в любого бога, но при одном условии — он должен был вместе со всеми участвовать в культе: регулярно приносить жертву языческим богам. Таково в Римской империи было требование общественного устройства — как сегодня, например, платить налоги. Сам верь во что хочешь и исповедуй кого хочешь, но общественного строя не нарушай, приди и поклонись. «Проблема» же христиан заключалась в том, что их Бог — Христос. Он определяет в их жизни все — от убеждений до поступков. Поклоняться кому-то другому для них невозможно. Не мог христианин внутри себя разделить: здесь я — верующий, а здесь — римский гражданин и, так и быть, могу принести жертву идолу, подумаешь, всего лишь ритуал… Это стало бы предательством веры.
Поэтому когда император Адриан велел Софии с дочерьми поклониться богине Артемиде, в ответ услышал: «Отец наш — Бог, на небесах живущий. Он промышляет о нас и нашей жизни и милует наши души. Поклоняясь Ему и храня Его повеления и заповеди, на твоих богов плюем».
Император приказал жестоко истязать двенадцатилетнюю Веру, десятилетнюю Надежду и девятилетнюю Любовь. Девиц по очереди жгли на железной решетке, бросали в раскаленную печь и в котел с кипящей смолой. После этого они были обезглавлены. Пыткой для их матери стало то, что все это происходило у нее на глазах. Ей разрешили собрать в ковчег останки своих детей. Она похоронила их за чертой города, три дня не отходила от могилы, пока не преставилась сама. Церковь прославила Веру, Надежду, Любовь и мать их Софию как мучениц.
…Вера, надежда и любовь сегодня числятся по разряду «общечеловеческих ценностей». Мало кто в здравом уме станет их отрицать, но немногие возьмутся их расшифровать хотя бы для себя. Вера? Ну, в человека, в добро, в то, что «все будет хорошо». Надежда? Опять-таки на все хорошее, на себя. Любовь? Так это вообще понятно — надо любить окружающих, в идеале — любить вообще всех, а еще животных и растения.
Но на поверку оказывается, это нелегко и неудобно — любить не человечество, а людей. Каждого в отдельности, особенно близкого. Достаточно вспомнить свои «мирные» отношения с мамой, женой, мужем, братом, лучшим другом, коллегой…
С верой — еще непонятнее. Как можно верить в то, что все эти люди — хорошие, если их так трудно любить?
С надеждой — вообще путаница. В христианстве надежда считается добродетелью. Странно, ведь обычно добродетель — это что-то нудное и «напряжное», чем мы должны заслужить «очки» перед Богом (ухаживать за больным, подавать нищим и т. д.). А надеяться — это же, казалось бы, делать себе хорошо, открывать для себя любимого шанс на лучшее. Это же должно быть легко. Так как может быть добродетель такой приятной? Но оказывается, что человек очень часто не желает сам себе добра и не хочет надеяться. Гораздо приятнее впасть в уныние, считать себя жертвой обстоятельств и упиться собственным горем, чтобы иметь моральное право требовать от мира моральной же компенсации.
Святая София дала дочерям имена не случайно. Она назвала их христианскими добродетелями. И празднуя их память, Церковь в каком-то смысле пытается помочь нам увидеть в «общечеловеческих ценностях» их изначальное христианское содержание. Сегодня приходится напоминать, что в западную цивилизацию «вера», «надежда» и «любовь» вошли как понятия христианские — то есть, неотделимые от Христа.
Расшифровать христианское понимание веры, надежды и любви в газетной публикации — дело в лучшем случае смешное, в худшем — глупое. «Работу» по расшифровке может провести каждый сам для себя. В помощь ему — вся глубина церковной жизни: Евангелие, тома духовной литературы и опытные священники.
Праздник памяти святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии позволяет просто задуматься: насколько далеко в собственной трактовке этих понятий я отошел от оригинала?
