У входа в Театр Киноактера, украшенного флагами четырнадцати стран, оживленная толпа. В ожидании первого урока студенты волнуются, но вида стараются не подавать.

—?Ты посмотри — одни девчонки, и никто из них не живет в гостинице. Где связи с общественностью? — возмущается статный парень из Самары. — Приглашаем сегодня всех в «Севастополь», восьмой этаж!

Многие уже встречались на фестивалях или успели завести дружбу в летней театральной школе СТД. Но и незнакомые не робеют, быстро находят общий язык. То и дело слышится: «Ты откуда?».

—?Я из Греции. Когда начался кризис, театры стали закрываться,?— сетует Павел Меликов.?— В Афинах играл Соленого в «Трех сестрах», Моцарта, Гермеса и кучу других персонажей из «Двенадцати подвигов Геракла». Мы с друзьями создали труппу, приглашали туда мастеров заниматься. А теперь ищу место в репертуарном театре здесь, в Москве. Даже как-то раз пробовал пробраться в Россию нелегально, когда не давали визу — очень хотелось попасть на театральный фестиваль…

Наконец, всех приглашают в Малый зал. Принцип Летней Киноакадемии — камерность. И несмотря на то, что желающих посетить мастер-класс Михалкова явно больше, чем сорок студентов, занятие на основную сцену не переносят. Яблоку негде упасть: здесь выпускники прошлогодней Киноакадемии, вгиковцы, журналисты. Разговор длится больше двух часов — не только о кино, но об искусстве вообще, в том числе современном, которое восторга у режиссера явно не вызывает. «Нагадил под дверью и позвонил — это инсталляция, позвонил и сел гадить — уже перформанс»,?— шутит Михалков. И позже уже серьезно, хотя и вскользь, добавляет: «Не может быть здорового и энергетически заряженного кино в мире, где узакониваются однополые браки»…

Знакомство с режиссерами — на общей летучке во время представления проектов. Снимать в эту сессию предстоит триллер по мотивам «Вишневого сада», ностальгическую драму по рассказу Чехова «Старый дом». Студентка из Таджикистана Шарофат Арабова экранизирует историю про бывшего зэка по мотивам «Отца Сергия» Толстого:

—?Мне интересна тема самопознания, тоже нахожусь в поиске. В феврале окончила режиссуру в Индии. Еще не определилась, где и как буду снимать. Индийское кино поменялось, но по-прежнему успех зависит от музыки. Там нет эстрады как таковой — песни из фильмов становятся хитами. Мне же хочется делать что-то философское. Хотя однокурсники даже ставили Чехова на хинди. Они смешивают систему Станиславского и Натья-шастру — древнее учение о том, как вызывать чувства.

—?В Индии сделать кинематографическую карьеру проще?

—?Нет, очень большая конкуренция. Те, с кем училась, уехали в Мумбай. И они понимают, что в ближайшие десять лет будут заняты поисками работы. А в Таджикистане кино практически не финансируется. Но надеюсь, у меня все получится.

Впрочем, такая же ситуация и в России. Студенты с жадностью слушают рассказы о съемках, пытаются пробиться в большое кино, но вязнут в телевизионной рутине. Кстати, эта проблема будет поднята в одном из документальных фильмов. Неигровые ленты в Летней Киноакадемии общей темой не объединены. Кого-то интересуют танго и психоанализ, других — самба и румынские военнопленные, а Самвел Матосян уже не в первый раз берется за излюбленный вопрос — армяно-российские культурные связи.

—?Фильм будет называться «Сотворение»,?— рассказывает Самвел,?— кино о строительстве армянской церкви в Москве. Мне повезло найти в Красногорске исторические кадры. О них много спорили — первая хроника, снята в Ереване в 1911 году. Задействую ее в картине. Еще там будут интервью с представителями духовенства…

День второй. Опаздываю на утреннее занятие по сценической речи и, стыдливо приоткрыв дверь репзала, попадаю в развеселый «серпентарий». Учиться шипеть, запрокинув голову, в приседании или «березке» — тоже часть учебной программы. И если вследствие своей непунктуальности всех премудростей звука «с» я не познала, то уж воображаемые «чаки-чуки» давить в кулаках научилась, как следует. Пока актеры пробуют достать языком правое ухо и правильно произнести слово «любовь», операторы и режиссеры занимаются со своими мастерами — разбирают представленные сценарии и прикидывают формы воплощения. Такой распорядок дня станет для них ежедневным на три последующие недели — пока не начнутся съемки.

Полным составом студенты встречаются вновь на занятии по актерскому мастерству. Операторы спрашивают, позволительно ли просить исполнителя не раскачиваться во время крупного плана. Как помочь раскрыться артисту, интересует режиссеров. Привыкшие к театральной сцене актеры чаще всего задают вопросы о специфике работы на съемочной площадке. И конечно, жаждут разузнать новые профессиональные секреты. Один из них как раз раскрывает профессор РАТИ (ГИТИСа) Тимофей Сополев.

—?Представьте, что держите в руке лимон. С корочкой толстой или тонкой, гладкий, ароматный — понюхайте его. А теперь соберите волю в кулак и откусите. Что чувствуете?

—?Слюни текут.

—?Вот! От чего? Здесь лимонами и не пахнет. Мы же не шизофреники — просто приручили инстинкт. И скажу вам страшную вещь: хороший актер — это всего-навсего 500 таких обузданных рефлексов. Представил жару — вспотел, холод — покрылся гусиной кожей.

Пока команда тренировала слюноотделение, как раз подошло обеденное время. А мой аппетит раззадоривают рассказы режиссера Саши Фоминой.

—?Ой, было страшно в Москву ехать! Собиралась и думала, что привезти? У Никиты Сергеевича ведь и так все есть… Но колбасы-то нашей нет! Оленья, такую нигде больше не делают. Как вручила, он сразу: «Какой запах!» А для Евгения Миронова купила бубен у деревенского мастера и фигурку совы. Я ведь ненка, приехала из города Нарьян-Мар…

Миронов бубну порадовался. Свой мастер-класс худрук Театра Наций начал с шутки: «Иванов здесь? Учили вчерашний урок?» А продолжил — актерской импровизацией длиною в час на тему сыгранных ролей.

…Все подарки вручены, занятия закончились, день подходит к концу, студенты неохотно разбредаются — кто по домам, кто в гостиницу. И только где-нибудь в репзале встретишь последних засидевшихся спорщиков, которым и после насыщенного дня не дает покоя запавший в душу кадр. За беседами о кино студенты перевели уже не одну пачку чая.