Алексей КОЛЕНСКИЙ

16.07.2014

— Как-то в Кремле вручали высокие награды, иду по коридору, навстречу — Никита Михалков. Остановились на дистанции — как Дантес и Пушкин. Вдруг он подлетел, обнял ручищами: «У меня есть для тебя роль». Работа с Михалковым — колоссальное удовольствие и настоящий мастер-класс!..

Что такое наша профессия? Исследование жизни, которой ты живешь. На первом этапе — полное отсутствие интеллекта, чистая физиология: дадут мне одеяло или нет, боишься собаку или нет? Затем вспоминай, кем ты был в школе — трусом или забиякой, первые романы… Артист обязан раскрывать роль из личного опыта. Мои ранние работы в кино — глупость, на это смотреть невозможно. Я просто торчал на площадке, как палец. В материал надо уметь внедряться — бывает, хорошо играет артист, но недослушивает, недопонимает партнера и, когда появляется рядом кто-то настоящий, исчезает — как и не было его…

Помню, с отцом ходили на стадион «Динамо» в 45-м. Какой буфет! Колбаса дивной красоты и вкуса, а ситро!.. Болельщики курили на трибунах, ругались, спорили. Настоящие мужчины, интеллигенты. Это была другая страна…

Я постоянно списывал в школе, но однажды почти доказал на экзамене теорему Пифагора. Сам. И впервые понял, что не полный идиот. Во МХАТ ходил, как на завод, часами стоял напротив входа Школы-студии, думал: «Кто же там учится?» Из подъезда выходили народные артисты — Массальский, Ливанов, шли в артистическое кафе напротив, а я крался за ними. Выскакивали будущие артисты, с незастегнутыми пуговицами, в артистических шарфах…

 Поступил, отучился пять дней, прослушал несколько лекций по истории искусств, видел саму Тарасову. Единственное, что не понравилось — пришел к нам на курс «пионервожатый», да еще поддатый. В белой рубашке, с красным галстуком, Олег Ефремов…

В моем доме на улице Матросская Тишина было полно бандитов. Наблюдая за тем, как играют в домино, думал: «Вот они — артисты!» Тут же жили две красавицы, проститутки международного класса. За ними приезжали шикарные машины, и одевались они по-иностранному. Нацепив значок Школы-студии, шел домой, у подъезда стояла Она — Ниночка, или Нинка. Поздоровался, остановился, сделал усталое всезнающее лицо. Поинтересовалась: кто такой? «Да вот, учусь на актерском факультете», — говорю. Постояли… Пригласила зайти. Посреди комнаты диван, над ним — торшер (я тогда не знал, что это), бутылка виски на столике. Прилег, лениво заговорил об искусстве — выложил все, чему научили за шесть дней в Школе-студии. О том, что кругом тоска, жить неинтересно… Она предложила раздеться — и обнажилась на фоне окна. Я бросился вон и больше с Нинкой не виделся. Однажды в центре ее встретил — сделал вид, будто не узнал. А то, что испытал в тот вечер, описал в стихотворении «Фуэте»: «Все начиналось с фуэте — когда Земля, начав вращение, как девственница в наготе, разволновавшись от смущения, вдруг раскрутилась в темноте…»

студент: Что главное в мужчине и женщине?
Гафт: Все люди разные, их за разное любят. Иногда одно незаметное качество определяет судьбу человека и отношение к нему окружающих. Мне кажется, любят того, кто чувствует чужую боль. Мужчина — сложный, неустоявшийся, противоречивый организм. Женщина гораздо преданнее и честнее, чем мужик, у которого всегда найдется масса оправданий всему, что он делает. Самое интересное в мужчине — талант. Если он есть, им восхищаются и прощают. Правда, разглядеть дар способна не каждая. А в женщине главное — обаяние, теплота. Одна красавица дотрагивается до тебя, и ничего не происходит, а другая едва коснулась, и ты умираешь, и знаешь про это только ты.

студент: В чем назначение актера?
Гафт: Играй, как понимаешь мир, человека, себя. Не изображай, а доставляй удовольствие людям. За эту работу мы платим здоровьем и получаем деньги. Весь мир удивить невозможно, но «попасть» в 600 человек, сидящих в зале, — это уже много. Польза от настоящего актера велика: десятки лет он умудряется нравиться людям — не сам, а то, что от него исходит.