Егор ХОЛМОГОРОВ

18.11.2015

Не правда ли, 50–70-е были золотым тридцатилетием в истории человечества, а «холодная война» — увлекательнейшей из всех? Ведь сражались умы дипломатов, разведчиков и конструкторов, соревнования шли за космические достижения, на сценах, стадионах и ледовых аренах. Особенно богатой на зрелищные спортивные баталии выдалась так называемая «разрядка» — время, когда Брежнев и Никсон на публике казались едва ли не лучшими друзьями.

Нашу ностальгию по той эпохе лучше всего передает «Легенда №17» — картина о Валерии Харламове. Фильм «Жертвуя пешкой», посвященный не менее легендарному шахматисту Бобби Фишеру, является практически зеркальным отражением российской ленты. Опять история про парня, поднявшегося из безвестности и унизившего геополитических конкурентов там, где они считались непобедимыми: Харламов «сделал» американцев в хоккее, а Фишер одолел русских в шахматах. 

Атмосфера золотого тридцатилетия передана в фильме с гурманской тщательностью: обстановка, музыка, кинохроника. Но, как правило, достоверность интерьера Голливуд сопровождает хроническим враньем в исторических фактах, особенно когда нужно вывернуть на русофобию.

«Жертвуя пешкой» — приятное исключение. Биография американского шахматного гения показана с максимально возможной для кино точностью. Впрочем, американского ли? Роберт Фишер не стал советским шахматистом, можно сказать, по чистой случайности. Его родители были европейскими евреями-коммунистами и познакомились в СССР, а в Новый Свет перебрались лишь за четыре года до его рождения. 

Создатели ленты удачно обыграли находки старых антисоветских фильмов о Рокки, где беспощадной «красной машине» противостоит простой американский паренек. К услугам русских супергероев все что угодно, а местному самородку помогают случайные люди — помятый адвокат, священник и даже калифорнийская проститутка, но он все-таки добивается успеха. Правда, на деле история «паренька с района» оказывается кашей из топора. За спиной адвоката, «обыкновенного патриота Америки, который хочет, чтобы Фишер выиграл у русских», явственно торчат уши правительства США. И неизвестно, откуда берутся то черный лимузин, то большие гонорары, то звонок госсекретаря Киссинджера. Очевидно, что на Фишера, в отличие от Рокки, трудится система, прикинувшаяся невидимой рукой рынка.

Напротив, советские запреты в известном смысле работали против Спасского. Он выглядел, как звезда, вовсе не потому, что страна давала ему все. Сам был таков — фрондер, джентльмен, любитель твидовых пиджаков, вскоре после матча женится на внучке эмигранта первой волны и уедет во Францию. Впрочем, в плане распределения материальных благ авторы откровенно лукавят. Это именно Фишер еще до матча был миллионером, и именно ему многим обязаны советские коллеги — его скандальность и завышенные гонорарные требования приносили выгоду всей шахматной элите. Спасский не случайно говорил: «Фишер — наш профсоюз».

Однако сам образ богатых и стильных русских, рядом с которыми молодой американский претендент кажется жалким, производит приятное впечатление. Мы отвыкли от того, что нас показывают сильными и богатыми, а не смешными оборванными уродцами...

Главная проблема советской системы в представлении авторов фильма — вовсе не отсталость, а самоуверенная шаблонность, инерционность действий. На этом и строит свою игру Фишер, напрасно показанный параноиком, одержимым манией преследования. Он непрерывно публично атакует советских соперников, обвиняя их в нечестности и договорных ничьих, требует изменения правил под себя и особых привилегий. Он не стесняется привносить в шахматы политику, выступая в риторике «холодной войны». Политизация спорта — это ведь то, чего больше всего боялось советское начальство, стремившееся выступать от лица всего прогрессивного человечества. 

И на атаки Фишера следуют непрерывные уступки. По сути, он ломает Спасского, не явившись на второй матч, что ярко показано в фильме. Спасский пугается, что теперь все будут считать, будто бы он сохранил корону благодаря случаю, а не таланту. Соглашаясь на неадекватные формальные требования Фишера, советский чемпион в итоге досрочно дает себя победить.

Нетрудно заметить, что и в большой игре американцы ведут себя схожим образом — нарушают любые договоренности, делают вид, будто правила для них не писаны. Мы идем им на уступки, чтобы понравиться и наладить взаимопонимание, а вместо этого получаем удар исподтишка. Матч Фишер — Спасский в этом смысле идеально спрогнозировал дальнейшее глобальное противостояние и стал предвестием поражения Советского Союза, очень уж старавшегося «воевать по правилам».

Отношения Фишера с американским империализмом были, впрочем, тоже далеки от идиллии. Сперва он служил, по сути, пешкой «холодной войны». И безумные антикоммунистические проповеди, которые спортсмен слушает в фильме по собственному почину, были, несомненно, частью мотивационной накачки. Однако, обеспечив шахматные очки в гонке сверхдержав, Фишер оказался никому не нужен на родине. Его взгляды существенно меняются. Он становится яростным критиком США, в 90-х демонстративно играет матч-реванш со Спасским в Югославии, попавшей под санкции Вашингтона, резко атакует Белый дом при любой возможности. Такой Фишер неудобен Голливуду, поэтому о дальнейшей судьбе чемпиона зрителю сообщают мимоходом, в титрах. Заодно объявив его сумасшедшим. 

Смотреть «Жертвуя пешкой» невероятно увлекательно. И в целом появление таких фильмов — хороший знак. Американцы явно соскучились по миру, где соревнуются две «белые» сверхдержавы. Им хочется, чтобы лихому ковбойскому напору противостояли сильные и упрямые, но в конечном счете уступчивые Советы. Но сегодня США предстоит схлестнуться не с благодушной советской геронтократией, а с русскими — ничего не забывшими и отнюдь не склонными покупать хорошее отношение уступками. Это будут уже совсем другие шахматы.