Леонид Барац: «Наши спектакли — сплошной рок-н-ролл»

Денис СУТЫКА

26.10.2018

7 ноября в концертном зале «Crocus City Hall» Театр «Квартет И» отметит 25-летие спектаклем «Письма и песни мужчин». Накануне «Культура» расспросила заслуженного артиста России Леонида Бараца об одесском юморе, живой классике, новом фильме «Громкая связь» и о том, что будет с коллективом, когда четверка выйдет на пенсию.

культура: Если остановить двадцать случайных прохожих, большинство из них с легкостью вспомнят цитаты из фильмов «Квартета И». Каково это быть живыми классиками?
Барац: То, что люди знают и любят наши фильмы, приятно, но называть нас классиками чересчур. Слишком громко по отношению к нашим скромным заслугам. Вот вы сказали, и я сразу как-то плохо себя почувствовал. Классики — это Чайковский, Мусоргский, Достоевский, Пушкин. Мы же просто на слуху. Хотя летом я выиграл очную дуэль с Александром Сергеевичем. Шел по Пушкинской улице в Одессе мимо его памятника. Он стоит напротив дома, где жил поэт во время ссылки. Девушка хотела сфотографироваться у памятника, но потом увидела меня. Жестом показала Александру Сергеевичу, мол, не сердись — я на минутку, и побежала фотографироваться со мной.

Но я бы назвал это последствиями популярности. Тут недавно зашел в раздевалку фитнес-клуба и слышу, как маленький мальчик что-то бурчит себе под нос. Прислушался, цитирует целые сцены из наших фильмов. Похоже, родители их часто крутят дома.

культура: Вы заговорили про свою малую родину Одессу. Наверное, у вас такой светлый юмор, потому что выросли у моря?
Барац: Да, пожалуй, секрет именно в этом. Там хочется жить, а соответственно шутить. Юмор — наш способ понимания того, что происходит вокруг. Это прекрасно умеет делать еще один одессит — Михаил Михайлович Жванецкий. Он часто просто говорит правду, а она смешнее всего. Точно подмечает парадоксальные вещи. При этом спекуляция на всех этих одесских вещах меня всегда коробит. Не люблю псевдоодесские анекдоты. Фильмы, где якобы колоритные евреи или украинцы разыгрывают местный юмор. Я никогда не видел таких людей.

культура: Чего ждать зрителю на юбилее «Квартета И»?
Барац: Владимир Немирович-Данченко говорил, что театр живет двадцать лет, но, очевидно, мы не очень вписываемся в классическую концепцию, потому что продолжаем работать и строить планы. На 20-летие «Квартета» мы специально писали новые тексты, звали гостей и друзей. А сейчас поняли, что придумывать что-то для юбилея нет ни сил, ни времени. 7 ноября мы представим наш любимый спектакль «Письма и песни», в котором примут участие группы «Машина времени», «Чайф» и Александр Градский. Впрочем, будет и несколько новых текстов писем.

культура: Коллективу уже четверть века, пугают такие цифры?
Барац: Середина жизни всегда проходит незаметно. Это все равно что отмечать день рождения. Вначале кто-то подошел к тебе с поздравлениями, с кем-то выпил аперитив. Думаешь, скоро придут гости, их нужно рассадить, накормить, постараться уделить каждому внимание. А потом ты уже заталкиваешь подарки в машину и заплетающимся языком спрашиваешь у жены: «Ну как, классно все прошло?» Так и в жизни. Кажется только вчера были начинающими артистами, а сегодня вы пришли и сказали, что нас уже называют классиками.

культура: Кстати, обычно, когда люди создают театр, то придумывают устав или дают клятву. У вас было что-то подобное?
Барац: А еще встречаются в ресторанах, много пьют и едят, а потом из этого рождается такая глыба, как МХАТ. Очень по-русски! У нас, конечно, тоже были клятвы и обещания. Может, на них что-то и зиждется, но самое главное — желание и работоспособность. Мы в студенческие годы жили в общаге на Трифоновской, естественно, там и выпивали, так как денег на рестораны не было. Наш театр зарождался в спартанских условиях. Помню, мы с Сашей Демидовым пришли на курс с уставом, зачитали однокашникам и благополучно забыли о нем, пока более взрослый Сережа Петрейков не начал организационную работу. Он что-то понимал в театре, поскольку служил посыльным на Таганке.

культура: Если не ошибаюсь, свои первые спектакли вы играли на студенческой сцене ГИТИСа?
Барац: Да, первый сезон открыли в далеком 1994 году на учебной сцене. Там, надо сказать, были удивительные условия. Зимой было огромное количество комаров, так как прорвало трубу с горячей водой. А еще кубинцы завезли во время какого-то фестиваля тараканов. Они бегали по сцене, выползали в зал. У зрителя была не только радость от наслаждения искусством, но и полное ощущение домашней атмосферы.

культура: Поддерживаете связь с ГИТИСом?
Барац: Ректор института Григорий Заславский попросил нас сделать стипендии для хорошо учащихся студентов. Только что мастер-класс провели, хотя чему-то научить я не берусь. Сам не знаю, по какому алгоритму мы существуем.

культура: Зато точно можете подсказать, как раскрутить проект и выгодно его продать.
Барац: Наверное, да, могу что-то посоветовать или назвать фамилии людей, у которых можно попытаться достать денег на постановку. В общем, пути, пароли, явки.

культура: И все они ведут к Прохорову?
Барац: Нет, конечно! Когда он был кандидатом в президенты, я искренне его поддерживал. Собственно, он отплатил тем же, снявшись в нашем фильме «О чем говорят мужчины 3» за символические деньги.

культура: На «Мужчинах», насколько слышал, ставите крест?
Барац: Это моя точка зрения. Нам надо бы шагнуть куда-то в другую сторону. У меня складывается ощущение, что мы ходим по кругу. Понятно, что проект имеет своего зрителя, но нужно двигаться дальше. Сейчас мы делаем спектакль «Квартирник», где будет просто разговор людей. Мне кажется, сегодня в обществе существует дефицит человеческого теплого общения. Мы садимся за стол и либо утыкаемся в телефоны, либо говорим о курсе валют, политике, футболе и так далее.

культура: Вы сказали, нужно двигаться дальше, а куда? Вам удается чувствовать время?
Барац: Боюсь, с годами мы будем чувствовать время все меньше и меньше. Это просто объективная реальность. С другой стороны — не сравнивая степень таланта — Жванецкому, несмотря на годы, удается. Он что-то такое из времени вычленяет, его работы всегда молоды и актуальны. При этом, как мне кажется, он не следит за событиями в мире, и конъюнктура — не его подход. Но ощущение времени у него совершенно точное.

Не знаю, как будет с нами, но то, что мы вписаны во время, абсолютно точно. Наше время — это период, когда мы проходили становление. Спектакль «Квартирник» будет в том числе и об этом. Мы расскажем, из каких песен, стихов, литературы и фильмов выросли. И как это отразилось на том, что мы делаем. Например, в первых «Мужчинах» есть отсылка, которую мало кто считывает. Когда Слава находится на корабле со всеми своими женщинами — это прямая аллюзия на Феллини и его «8 с половиной».

культура: Да, помню эту прекрасную сцену. Собственно, так я стал бабником.
Барац: Честно говоря, не думаю, что наш фильм так на вас повлиял.

культура: Кстати, над чем, кроме «Квартирника», работаете?
Барац: Мы давно сотрудничаем с продюсером Сергеем Сельяновым, написали для него первую и третью части мультфильма «Иван Царевич и Серый волк». Это такая смена группы мышц: отпускаешь фантазию в абсолютно другую сторону. Сейчас как раз додумываем четвертый фильм. Параллельно идет постпродакшн «Громкой связи», снятой по мотивам «Идеальных незнакомцев». Мы впервые сделали кино на чужом материале, но, на мой взгляд, это очень уместно, для нас это новый шаг. Режиссер «Идеальных незнакомцев» Паоло Дженовезе очень интересно выстроил в фильме связь между персонажами. Когда мы послойно снимали сценарий, то понимали, как завязываются взаимоотношения. Реплика персонажа в начале фильма выстреливает через 20 минут совершенно неожиданным образом. Мы наполнили историю своими диалогами, сделали фильм более разговорным, смешным. Чем-то подобным занимались в начале «творческого пути». Мы ничего не умели и только набивали руку. Брали Мольера и серьезно его переписывали. Саму структуру, прекрасно придуманную автором, оставляли, а вот фразы и шутки добавляли новые. Или вставляли какие-то кусочки из Ионеско. А нет, вру, это Эжена Лабиша мы с Ионеско комбинировали. Мольера просто переписали. Так что опыт работы с чужим материалом есть.

культура: Помню, читал, что вы сами называете себя не театром, а рок-группой. Почему?
Барац: Это у нашего режиссера такая мысль, что мы существуем по законам рок-группы. Если взглянуть на наши спектакли из-за кулис, становится ясно, что театра в нас действительно мало. Скорее — сплошной рок-н-ролл.

культура: Вы сотрудничаете со многими отечественными рок-музыкантами, а сами почему не поете?
Барац: У нас есть пара номеров, но вся беда в том, что мы плохо играем на инструментах и поем тоже не ахти. Правда, многие рок-н-ролльщики тоже плохо играют и поют, но это не мешает им быть популярными. Мы пока не рискуем, нам хватает театра и кино. Хотя была мысль сделать вместе с «Би-2» и «Ногу свело» рок-оперу, но руки не доходят.

культура: Чтобы развиваться, театру постоянно нужна свежая кровь. Задумывались, что будет с «Квартетом И», когда вы выйдете на пенсию?
Барац: Новая кровь у нас периодически появляется. В спектакле «В Бореньке чего-то нет» заняты 11 артистов и человек восемь музыкантов. Мы все время зовем к себе молодых и новых. Возникает интересная коллаборация. Хочется репетировать, выпендриваться перед молодыми девушками. А когда выйду на пенсию, хотел бы, чтобы передо мной было теплое море, рядом сидела пожилая, но красивая женщина и лежала любимая книга. Про театр я буду думать редко.


Фото на анонсе: Павел Каравашкин/Интерпресс/ТАСС