Виктория Андреянова: «У нас много уставших женщин, облаченных в случайные вещи»

Дарья ЕФРЕМОВА

26.01.2016

Станут ли конкурентоспособные и весьма престижные на Западе и Востоке российские кутюрье доступными в родных пенатах? Широкий выход отечественных брендов на внутренний рынок — краеугольный вопрос московских модных Недель. Задача решается на высоком уровне — при участии Министерства промышленности и торговли РФ, Торгово-промышленной палаты, Ассоциации высокой моды и прет-а-порте и, конечно, самих дизайнеров.

Наша собеседница, обладательница многочисленных Гран-при, глава собственного Дома моды, профессор Московского государственного текстильного университета имени Косыгина, художник-модельер Виктория Андреянова активно работает в этом направлении. Ее новые коллекции, «капсулы» разной ценовой категории адресованы не только посетителям ЦУМа, но и тем, кто заходит в более демократичные универмаги. Разговором с «русской Шанель» мы открываем серию публикаций, посвященных отечественной фэшн-индустрии.

культура: Как Вы оцениваете нынешнее положение дел? С одной стороны, существует шаблон, что у нас труба пониже, с другой, российские модельеры берут призы на европейских Неделях, в коллекциях самых известных домов появляются павловопосадские цветы и золотое шитье. Сильная сторона нашей школы — эдакая самобытность, праздник этники...
Андреянова: Не только это. Сколько лет занимаюсь своим делом, столько задаюсь вопросом: должна ли я, русский дизайнер, выпускать исключительно национальные коллекции? И вот мой ответ: только если это предмет художественных исканий. Не на потребу, ради конъюнктуры, а от души. В 90-х почувствовала потребность использовать пуховые платки, так появилась коллекция «Happy end». Замесила шотландский мохер, швейцарский шёлк с металлом и ситцы с Трехгорки для коллекции «Осторожно, женщина!». Сейчас задумалась о вологодском кружеве, возникла мысль, как сделать из него свитер... Но ведь точно так же я терзаюсь по поводу шотландской клетки или техники многослойной панамской аппликации molas. По большому счету, дизайн — явление космополитичное. Забавно, когда японцы, заказывая наши коллекции в Париже, подчеркнуто уважительно констатируют, что для них очень важны мы, европейские дизайнеры. Вообще, художник-модельер — одна из самых миролюбивых профессий.

культура: Вы ведь, кажется, даже выпустили пацифистскую коллекцию... 
Андреянова: Это линейка пятнадцатого года, она называется «Заводной апельсин». У манекенщиц в чехлах для ружей — зонты-трости.

культура: А что, это даже удобно. Кстати, часто нашей фэшн-индустрии ставят «на вид» ее элитарность. Акцент на вечерние фантазийные вещи, бархат и парчу. Вот и Вы в одном из интервью корили студентов за «какие-то неконструктивные наряды сорокового размера, которые имитируют гламур». Ставите за это двойки?
Андреянова: Зачем же двойки... Мода — прежде всего искусство, но важно помнить: подиум — всего лишь ярмарка амбиций, больше ничего. Как профессор Текстильного университета иногда вынуждена спускать учеников на грешную землю. Даже самый талантливый художник окажется не у дел, если не оценит всей важности бизнес-составляющей. Нет команды, нет технической поддержки, не знаешь правил продаж? Ничего не выйдет.

культура: Говорят, что в 2003 году Вы отказались выходить на европейский рынок. Хотя в Вашу честь устроили обед на Вандомской площади, собрались журналисты, байеры универмага «Бон марше». 
Андреянова: Как дизайнер я была готова собрать все сливки, но это было бы безответственным поступком. Да, у меня были два «Золотых манекена» (высшая награда Недели высокой моды в Москве), «Золотая вешалка» (конкурс «Платье года»), собственный бутик на Петровке и многое другое. Но не было главного — понимания того, как работает индустрия, ну и достаточных средств, чтобы начать международный бизнес. Я даже отказалась от участия в Парижской неделе моды. 

культура: Почему?
Андреянова: В нашем деле самое страшное — фальстарт. Ты не имеешь права пропустить байерскую сессию и показ, каждый сезон должен доказывать: ты вправе заниматься модой. Нельзя подвести по срокам закупщиков, нельзя обмануть ожидания клиентов, а еще нужно уметь вдохновить свою команду... 

культура: Это сложно?
Андреянова: Да, особенно если одновременно приходится собирать себя из пепла. Кажется, ты уже сделала свою лучшую коллекцию, но нет, мода — скоропортящийся продукт.

культура: Вас не раздражает наша уличная мода? Обычно дизайнеры и критики кривятся: женщины одеваются вычурно, гротескно или, наоборот, «мышасто». 
Андреянова: Проблема не в безвкусице, а в замотанности: у нас много уставших женщин, облаченных в случайные вещи. Вы замечали: когда горят глаза, любая — красавица... А вообще, предпочтения нашего народа — тема неисчерпаемая. Россия — это же многослойный пирог: тут и национальные традиции, и религиозные, а еще социальные, возрастные особенности, климатические условия, наконец. Работая с регионами, мы уже довольно хорошо изучили специфику спроса. Переиначивая известную пословицу, что в Сочи хорошо, то в Питере смерть. 

культура: Хотелось бы переодеть толпу? Может, нашим модельерам давно уже пора составить конкуренцию импортному масс-маркету?
Андреянова: Думаю, об этом говорить преждевременно. Прямо сейчас мы не выйдем на масштабы H&М или Zara, когда миллионные объемы позволяют держать минимальные цены. Необходима государственная политика, которая сделает текстильную отрасль приоритетной. Ведь без инвестирования невозможно расширить производство, насытить рынок «своим» товаром. Конечно, существуют компании, живущие по принципу: ввяжемся в драку, а там посмотрим. Но что до моего модного дома, то делать плохо мы не сможем, а хорошо и дешево не бывает.

культура: Расскажите, как создавался бренд Victoria Andreyanova? 
Андреянова: Нет никакого особого «секрета успеха». Окончила Театральное художественно-техническое училище и Текстильный институт, все с красным дипломом. Сформировала команду, наладила структуру производства.

Было время, когда, участвуя в тендерах, просто «дарила» свои разработки вовремя подсуетившимся коллегам. Но и отрицательный опыт ценен. Тем более, наша команда не пропустила ни одного сезона на Неделе моды, стабильно работала и с клиентами, и с бутиками... Десять лет назад получила заказ на форму «Аэрофлота», потом были РЖД, «Почта России» и «Метро»... Работа для меня святое. Плюс привычка спрашивать с себя: ведь нельзя научить, но можно научиться. Дизайнер — профессия для людей пытливых, энергичных и молодых, хотя бы душой. Моя младшая дочь, окончив Национальный институт дизайна в Москве, учится в Королевской академии изящных искусств в Антверпене на отделении Fashion. Буду счастлива, если удастся основать династию.