24.05.2013

Выдающийся философ Фрэнсис Бэкон писал, что бывают ситуации, когда «лекарство может оказаться опаснее самой болезни». Это выражение, ставшее крылатым, вспомнилось мне в свете нынешних разговоров о том, что якобы в самое ближайшее время российское правительство вместо Дмитрия Медведева возглавит бывший вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин.

Лорд-канцлер Англии Бэкон, считающийся одним из основателей масонства, понимал толк в политике. Не зря этим своим афоризмом он закончил в трактате «Новый Органон» главу под названием «О смутах и мятежах». Именно от таких казусов, когда предлагаемые меры не только не решат проблемы, но лишь еще больше обострят ее, Бэкон предостерегал правителей. Хочется верить, что нынешнее российское руководство знакомо с трудами великого мыслителя и не будет менять шило на мыло. Точнее сказать, мыло на веревку, если речь идет о рецепте выхода из социально-экономического кризиса…

О том, что нынешнее правительство не сумело избегнуть нового пришествия кризиса, говорят сами министры. Глава Министерства экономического развития РФ Андрей Белоусов констатирует, что в последние полгода российская экономика практически перестала расти, то есть наступила рецессия. Правительство набирает триллионные долги — и на внутреннем, и на внешнем рынке, но делает все, чтобы не пускать эти дополнительные деньги в оборот. Дескать, главное — не допустить инфляции и падения курса рубля. А какой ценой — не важно. Помните пушкинского «Скупого рыцаря», чахнущего над сундуками со златом? Вот примерно то же самое делает нынешний Минфин. На экономическом языке такая политика называется «монетаристской».

По словам министра Белоусова, который явно не желает становиться козлом отпущения за правительственные грехи, нынешняя политика Минфина, зажимающая рост денежной массы, душит обрабатывающую промышленность, уничтожает наукоемкие производства и усиливает зависимость от импорта. Износ основных фондов в промышленности, по оценке ряда экспертов, уже зашкаливает за 70-80%.

О том же, то есть о «стагнации, к которой пришла наша страна», на днях заявил и Кудрин. Мол, нынешнее правительство показывает неспособность к стратегическому планированию в том виде, в каком требует современное государство, и «накапливается негатив, который скажется через год или два». То есть надо понимать, что сам Кудрин, дай ему полномочия, поднял бы нашу экономику к горизонтам светлого будущего. Не зря же он в прошлом году, в пору роста протестного движения, создал некий «Комитет гражданских инициатив» и даже выступил с трибуны митинга оппозиции на проспекте Сахарова, призывая к немедленным реформам.

Большая часть участников того митинга освистала Кудрина. Но это, как видно, не снизило его самооценки. Благо, что и на «Прямой линии» глава государства весьма благосклонно отозвался о способностях экс-министра финансов. Множество политологов тут же заговорило о возможности его назначения новым председателем правительства — вместо Медведева, дабы вывести экономику из пике.

Стоп! Вот здесь начинается тот самый пресловутый когнитивный диссонанс или, проще говоря, ощущение шизофрении. Ведь нынешнее правительство проводит именно ту минфиновскую политику, автором которой был сам Кудрин. Чего стоит нынешнее предложение Минфина — передать 8,5 триллиона рублей Стабфонда РФ, то есть Резервного фонда и Фонда национального благосостояния, под управление некоего «открытого акционерного общества»! Вполне в духе Кудрина. Разве не он был инициатором «гениальной» идеи — перевести значительную часть государственной казны в зарубежные облигации и акции, получая 2% годового дохода? При этом наши банки получали деньги под 8% годовых, а предпринимателям давали под 15-20%.

По сути, российские государственные средства стали работать на западную, а не российскую экономику. Понятно, почему именно там, на Западе, Кудрин получил звание «Лучший финансист года». При этом после его отставки ни одно западное правительство не пригласило «выдающегося» финансиста к себе в консультанты. Ведь именно этот монетаристский курс привел всю западную экономику к глобальному разрушительному системному кризису.

Так что же скрывается за кремлевской интригой, связанной с Кудриным? Может быть, желание переманить на сторону власти ту часть либеральной оппозиции, что по-прежнему благоговеет перед его убежденным монетаризмом. Возможно, перед нами — очередное «отвлечение внимания на негодный объект», есть такой прием в полемике и в политике. Или Кремль рассчитывает напугать призраком Кудрина избирателей для усиления их консолидации против либеральной оппозиции. А может, дело вовсе не в Кудрине, и это знак Медведеву: мол, отложи айфон, займись делом. Он, кстати, понял и уже отложил...

Важно другое. По сути, нынешние апокалиптические заявления Кудрина о тупике, куда завел российскую экономику ультралиберальный курс, можно считать явкой с повинной. Фактически экс-вице-премьер признался во врачебной ошибке, которая чуть не привела пациента-страну к летальному исходу.

Фрэнсис Бэкон был автором еще одного крылатого афоризма: «Знание — сила!» Это я к тому, что у здравомыслящих людей в российской власти вряд ли есть желание наступать на старые финансовые грабли...