Шиш на экспорт

Дарья ЕФРЕМОВА , обозреватель "Культуры"

15.03.2013

Известие о том, что Михаил Шишкин отказался от участия в составе официальной российской делегации на ярмарке BookExpo в Нью-Йорке, догнало меня в такси — по мобильной рассылке. В тот самый момент «Авторадио» устами популярного эстрадного исполнителя казнилось, поздравляя слабый пол с гендерным праздником: «Милые, несчастные наши женщины, сколько вы настрадались от нас, мужиков, но вот представьте, сегодня ваши беспутные мужики соберутся...» Выступающий задумался. «И подерутся!» — бодро дополнил мой муж. Таксист радостно захохотал. В смартфоне пискнула новость.

Сартр отказался от Нобелевской премии и даже от ордена Почетного легиона, поскольку считал, что регалии и лавры делают философа несвободным. Лев Толстой опубликовал манифест «Не могу молчать»: «Семь смертных приговоров; два в Петербурге, один в Москве, два в Пензе, два в Риге...» Солженицын не принял ордена Святого Андрея Первозванного от президента Ельцина, но согласился на Государственную премию от президента Путина. Пятилетний сын моей подруги отказался идти в цирк, потому что однажды уже там был и испугался клоунов.

Свобода воли неприкосновенна. Каждый вправе чего-то не хотеть, с кем-то в одном поле не садиться. Кошки никогда не одобряли собак, свекрови испокон веков портили жизнь невесткам, аквариумисты дрались с металлистами велосипедными цепями в восьмидесятые. Теперь же писателю-лауреату из Цюриха стало стыдно за то, что происходит в покинутой им без малого лет двадцать назад стране.

«Страна, где власть захватил коррумпированный криминальный режим, где государство является воровской пирамидой, где выборы превращены в фарс, где суды служат начальству, а не закону, где есть политические заключенные, где госТВ занимается проституцией, где самозванцы принимают безумные законы, возвращающие всех в средневековье, — такая страна не может быть моей Россией».

Гордое, если не сказать нарциссическое, заявление должно было наделать много шума. Более того, создать из Шишкина образ пламенного борца-диссидента. Поэт в России больше, чем поэт. Писатель в изгнании — герой в квадрате. А для мирового гуманитарного сообщества еще и репрезентант «другой России». Какой? Ну, разумеется, «свободной», где имя инакомыслящего не вычеркивают из титров, где из библиотек не изымают весь его тираж. Такой, куда он может в любой момент вернуться и вдоволь наплакаться у березы. Без тревожного чемоданчика... Вот тут-то и вся несостыковка: никто Шишкина ни из каких титров не вычеркивал, из библиотек не изымал, из России не изгонял. Напротив, по логике, ведомой одной лишь Роспечати, именно этому писателю предложили представлять нашу страну на нью-йоркской книжной ярмарке BookExpo.

Однако геройства не вышло. Шишкинский демарш по-настоящему всколыхнул лишь сетевых комментаторов. Мнения от «Вот, мол, Иуда, родина его поила-кормила» до «представим, что Шишкин — ангел, но может ли ангел бомбить Ливию?» мало-помалу утихли. В итоге многие просто потерялись в догадках, отчего писателю не было стыдно посетить США в прошлом году по приглашению того же самого Федерального агентства по печати, которое он теперь называет «министерством пропаганды»? Неужели тогда власть была совсем другая, «хорошая»?

Подозрение о том, что Михаил Павлович таким образом метит на Нобелевскую премию, оставлю на совести товарищей по цеху. Им виднее. На самом деле, в этой истории раздражает другое. Снобизм. Очень просто любить какую-то «другую», идеальную страну — без коррупции, олигархов, пробок, проблем ЖКХ, назойливой поп-музыки, затяжной зимы и межсезонной распутицы. А что делать с той, что есть? Мысль о том, что каждому следует возделывать свой сад высказал еще два с половиной века назад Вольтер. Но надо ли напрягаться?