24.07.2019

Печальная история разворачивается в Костроме, где инвалид войны в Афганистане Игорь Жулев, потерявший из-за боевых действий способность ходить, не первый год бьется с соседями за право на специальный электроподъемник для своей коляски. Точнее, пандус уже установили за казенный счет, ведь ранее 89 процентов жильцов монтаж через ТСЖ не одобрили. Но теперь они не желают оплачивать содержание устройства, хотя расходы в среднем составляют шестнадцать рублей на квартиру в месяц. Смущает соседей и изменившийся облик подъезда. Наконец, они просто возмущены тем, что инвалид, мол, слишком медленно спускается по пандусу.

Можно только с горечью поаплодировать — ​наконец в муках найдена национальная идея (во всяком случае, для одного конкретного дома). Оказывается, она способна объединить граждан на самом низовом уровне, связанном с жилищем и близлежащей средой обитания. На субботники по уборке двора выходят единицы. На регулярных собраниях, посвященных домовым нуждам, появляются делегаты хорошо если от 5 процентов квартир. Да что там — ​соседи банально могут не здороваться друг с другом, если встречаются лицом к лицу. Но вот против дерзкого колясочника объединились, что называется, всем миром. Некоторым нашим людям, похоже, для консолидации нужен грозный противник — ​и вот он появился.

Это, повторюсь, очень горькая ирония. И вспоминается мне в связи с костромской ситуацией сценка из собственной жизни. Стоял я в длинной очереди в паспортном столе. Три женщины в возрасте, явно познакомившиеся здесь и сейчас, обсуждали ленивых работников и наглых любителей прошмыгнуть вперед остальных. Следующим в кабинет должен был заходить я, но в предбаннике появился человек, попросивший пропустить его буквально на секунду (кстати, он сказал правду). Я пошел навстречу просителю.

В ответ женщины неодобрительно поцокали — ​незачем, дескать, поощрять наглецов. И тут меня угораздило неосторожно заметить: «Русские ведь должны помогать друг другу!» Что началось! Как они отреагировали! «Ха-ха! Русские, ага! Нашел причину для помощи!» Одна мигом вспомнила анекдот: «Грузин грузина спрашивает: «Гиви, у тебя есть дом и машина?» «Есть, — ​отвечает Гиви». — «И у меня есть! А вот у Тенгиза нет, давай поможем ему?» — ​«Давай!» Разговаривают два армянина, у обоих есть дача, а у Арама нет, решают помочь с дачей Араму. Сидят русские. «Вася, ты сидел?» — ​«Сидел!» — ​«И я сидел, а вот Колян не сидел, давай поможем ему сесть!». Две другие одобрительно загоготали, даже не понимая, что своим поведением данный сомнительный анекдот отчетливо иллюстрируют. Желчно смеясь над русской (совсем необязательно в узкоэтническом смысле) солидарностью, сами же признают только один вид сплочения — ​в том, чтобы подтолкнуть падающего. Ну, или загородить путь едущему на коляске.

Представитель костромской мэрии, пытаясь усовестить «пандусный микромайдан», привел следующий аргумент: сам Жулев живет на первом этаже и не страдает от протечек крыши, но при этом исправно платит за капремонт, чтобы обеспечить сухой потолок тем, кто обитает выше. А судебный исполнитель администрации присовокупил: «Инвалид также платит за содержание лестничных пролетов, хотя воспользоваться ими не может».

Заметьте, пока ни ветеран, ни его защитники не привели аргументы морально-этического свойства. Хотя могли бы. Жулев ведь получил тяжелые увечья, выполняя интернациональный долг и защищая страну от хаотизации южных рубежей, зарождавшегося исламизма и наркотрафика. Защищая в том числе и жителей рокового дома в Костроме, пораженного бациллой убийственного равнодушия…

При этом нельзя не согласиться, что некоторые доводы жильцов логичны (если в подобных случаях в принципе можно руководствоваться банальной логикой), их вполне реально выслушать и прийти к тому или иному компромиссному решению. Проблема в том, что сами соседи колясочника никакого компромисса не хотят, они настроены исключительно на игру с нулевой суммой: все или ничего! Жулев же воспринимается именно как враг, которому нельзя уступить ни пяди. И такая буквальная физическая и иносказательная душевная глухота будет едва ли не страшнее реальных увечий, такая звериная хатаскрайность и готовность дружить лишь против кого-то, даже если (или особенно если) он ветеран и инвалид. Подобное губит наше общество и делает его с каждым днем все более нездоровым. До летального бесчувствия.

И тут, конечно, в заключение нужны практические рецепты для решения такого рода проблем, но их-то особо и нет. Кроме призыва услышать ближнего своего и пойти ему навстречу, особенно если он сам ходить не в состоянии. Впрочем, видимо, понять другого некоторые смогут, лишь сами оказавшись на его месте.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции