Уходящая фигура

Сергей БИРЮКОВ, политолог

16.07.2019

Юбилей Ангелы Меркель, выпадающий на 17 июля 2019-го, органично вписывается в итоговое осмысление этой впечатляющей политической карьеры. Очевидно, что перед нами — ​уходящая фигура. И дело здесь не только в недавней отставке с поста председателя ХДС и в накопившейся за многие годы усталости, но, прежде всего, в исчерпанности самой миссии, некогда взятой на себя первой немецкой женщиной-канцлером.

В чем же состоял ее уникальный стиль и как он формировался? На первый взгляд, восхождение Меркель полнится непредсказуемыми поворотами. В реальности — ​скромная девушка из Восточной Германии, с детства приученная к строгой дисциплине, терпеливо ждала своего часа. Дочь лютеранского пастора, лояльного властям ГДР, являлась образцовой школьницей и членом молодежных организаций, а затем успешно продвигалась в структуре Академии наук. Никогда Ангела не была диссидентом или оппозиционером.

Придя в политику накануне упразднения ГДР, Меркель сумела попасть в последний парламент Восточной Германии, связав судьбу с христианско-демократической партийной «семьей» (ХДС) уже в объединенной стране. Ее организационные способности и рвение заметил Гельмут Коль, выдвинувший Ангелу на министерские посты, а потом и на должность секретаря партии. Меркель отплатила сторицей — ​и, воспользовавшись скандалом 2000 года, сменила Коля на посту главы ХДС. Кризис же 2005-го и досрочные выборы в бундестаг позволили ей стать лидером «большой коалиции» и федеральным канцлером. Ангела повторила данный успех в 2009, 2013 и 2017 годах. Кризисы до поры до времени благоволили ей.

Меркель — ​хороший тактик. Она методична и расчетлива, всегда стремится удержать статус-кво, не допуская лишних импровизаций и крайностей. Фрау канцлерин неизменно старалась выполнять все коалиционные обязательства внутри Германии и оберегать принципы, обеспечивающие «евро-атлантическое» единство, что означает лояльность Вашингтону. Все это позволило ей долгое время оставаться столпом международной политики.

Однако сильная в тактике, Меркель зачастую уступала в стратегии, в игре на перспективу. Она оказалась неготовой к появившимся вызовам — ​и оберегаемый ею порядок ослабился, расшатался. America First Трампа дала толчок новой борьбе за передел влияния в мире. Пришли в конкурентное движение атлантистский, европейский, евразийский проекты.

В такой ситуации действия немецкого руководства не выглядели оптимальными. «Арабская весна» и последовавший за ней приток беженцев в Старый Свет подвели неутешительный итог политике мультикультурализма. Нарушивший европейское равновесие Brexit превратился в долговременную проблему, а победивший во Франции центрист-реформатор Эмманюэль Макрон с идеями «обновления Европы» стал нешуточной головной болью для Берлина. Меркель, по сути, так и не нашла достойного ответа. А приверженность атлантической солидарности потеряла всякий смысл после разворота, совершенного Трампом. Сказалась и эгоистическая экспортная политика Германии, нацеленная исключительно на продвижение собственных товаров. Она осложнила ситуацию в экономике других стран ЕС и погрузила Еврозону в кризис.

На восточных рубежах Берлин — ​в отличие от времен Гельмута Коля и Герхарда Шрёдера — ​сосредоточился на сдерживании Москвы. Без веских положительных результатов. Пусть Меркель и пыталась балансировать: активно поддерживала санкции против России, но выступала за «Северный поток‑2». Без ее участия не состоялись бы ни Минские соглашения, ни Нормандский формат, но и тут Берлин проявил двойственность, затруднив переговорный процесс.

Пытаясь лавировать, Меркель и ее сторонники не продвинулись ни по одному из ключевых направлений — ​похоже, их время стало эпохой упущенных возможностей.

Но кто же придет на смену фрау канцлерин и каких изменений следует ждать? Германии вряд ли удастся обрести нового «столпа» политики. Потому обострения межпартийной борьбы и ярых дискуссий не избежать. Предполагаемые преемники Меркель уже сегодня ищут иные основы будущего внешнеполитического курса. Каким он может быть?

Во-первых, берлинской дипломатии придется переосмыслить характер своей европейской политики, приняв во внимание экономические интересы и культурные особенности целого ряда соседних стран.

Во-вторых, Германии требуется разработка новой стратегии на евразийском направлении. Санкции против Москвы заблокировали создание единого экономического пространства, соединяющего ЕС и Китай, отчего и Берлин, и Старый Свет в целом понесли очевидный ущерб.

В-третьих, жизненно необходимо возвращение к полноценному сотрудничеству с Россией, принимая во внимание масштабы нашего внутреннего рынка и возрастающую роль Кремля в мировой системе безопасности.

Наконец, если Германия хочет остаться лидером Старого Света, она просто обязана добиваться стабилизации конфликтных регионов: на Украине и в Донбассе, в Сирии и государствах Ближнего Востока.

Можно надеяться, что усилившаяся после ухода Меркель «партия прагматиков» (ее составят представители ХДС–ХСС и социал-демократы), подпираемая левыми («Левая партия») и правыми («Альтернатива для Германии») внесистемными оппозиционерами, начнет все же менять повестку дня. Радикальный разворот Берлина в евразийском направлении едва ли возможен, но вот постепенный разбор антироссийской «стены», выстроенной в эпоху Меркель, неизбежен.


Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции