Поколение 90210

Платон БЕСЕДИН, писатель

06.03.2019

4 марта, в один день, из жизни ушли два очень разных человека — ​фронтмен acid-группы Prodigy Кит Флинт и актер Люк Перри. Последний запомнился прежде всего по роли Дилана Маккея в культовом молодежном сериале «Беверли-Хиллз, 90210». Казалось бы, что между двумя этими людьми — ​Перри и Флинтом — ​общего? Но на самом деле уход их в один день не случаен: оба были символами 90-х, каждый по-своему.

Киту Флинту я посвятил большой некролог «Вечно молодой, токсичный, неистовый» в газете «Культура». О Перри скажу чуть меньше, но, несомненно, он запомнился не только как частый посетитель ночных грез девушек (деля первенство с каким-нибудь Сергеем Жуковым; так бывает только в России), но и, по сути, как ролевая модель поколения 90-х (уже по всему миру).

По сюжету сериала, Дилан был ранимым сыном богатых разведенных родителей, мятущимся бунтарем, разъезжающим на «Порше» и встречающимся с самыми красивыми героинями — ​Брендой и Келли. Первой, в частности, он презентовал аудиокассету с гимном того времени — ​композицией «Losing my religion» R.E.M. Позднее скитания и терзания Дилана, включая и месть гангстерам, убившим отца, привели героя в клинику по реабилитации наркоманов, и на кепке его значилось заветное Rolling Stones, под которым красовался знаменитый высунутый язык (Джаггер и Ричардс одобряли).

Как видите, я хорошо помню и детали сериала «Беверли-Хиллз, 90210», и всех его персонажей: от Бренды и Брендона Уолша до Дэвида Сильвера и Донны Мартин. И это, собственно, неудивительно, потому что такие, как я, после уроков не только шарились по улицам, пиная мяч или банки, но и проводили время у телевизора. А там было что посмотреть: сериалы «Элен и ребята», «Чудеса науки» или программы «Зов джунглей» и «Устами младенца», а можно было с родителями и «Любовь с первого взгляда» оценить. Я уж молчу о «Геркулесе» или «Зене — ​королеве воинов». Мы, тридцатилетние, выросли на таких сериалах.

И можно сколь угодно ругать 90-е годы (есть за что) и его телевидение, но факт — ​детям и школьникам оно предлагало весьма разнообразный контент. У него наличествовало одно очень важное качество — ​душевность, поблескивающая и согревающая сердечным теплом. Да, в нем, в этом контенте, существовала масса недочетов — ​«Зену» сложно назвать образцом кино с блестящей режиссурой и операторской работой, — ​но одно мы понимали совершенно точно: вот оно добро, за которое надо бороться, а вот зло, которому противостоять нужно.

Я сказал выше, что у Дилана были проблемы и с психикой, и с наркотиками, но подавались его истории без пошлости, без грязи — ​они, если угодно, научали. Как и другая проблематика сериала: расовые проблемы, насилие в подростковой среде, конфликты с родителями, внеплановая беременность и другие беды, сопутствующие «юности, мечтающей о славе». И мальчики влюблялись в девочек, что, конечно, тоже порождало сонм неприятностей, но во всем этом присутствовало чистое чувство. Как в тех же «Элен и ребятах», сквозь призму которых мы смотрели на тех, кем могли бы стать, пусть только в своей голове.

Стали ли? И кем? Главные слова еще не произнесены. Тем более, что в первом ряду сегодня хватает других тридцатилетних — ​тех, кто побойчее, понаглее. Они учились другой науке — ​не на отношениях Дилана с Келли и не на «Сам себе режиссер». Однако за ними стоят те, кто усвоил, что есть правильно, а что нет, — ​опять же, казалось бы, сомнительная вещь, особенно в век доминирующего релятивизма, но без нее на самом деле никак. Сложно, пусть и можно, было вырасти равнодушным лаптем или вдохновленным злодеем, когда ты переживал за хищников или травоядных в прекрасной телепередаче Сергея Супонева «Зов джунглей».

Лет десять назад сериал «Беверли-Хиллз» перезапустили в форме спин-оффа, с другими актерами и в иной атмосфере. Но он провалился, не дав серьезного рейтинга. А пошли бы сейчас на ура новые «Друзья» или те же «Элен и ребята»? Полагаю, что нет. Мир действительно изменился. И сериал «Школа» Виктории Гай-Германики пришел на смену «Простым истинам». Домохозяйки смотрят политические ток-шоу «Место встречи» и «Время покажет» вместо «Дикого ангела» с Натальей Орейро (я сам участвовал в первых, но больше запомнился, страшно сказать, латиноамериканский corazon, нежели геополитический hate).

Так бывает. Вздыхать бесполезно. Мир стал жестче, атомизированее — ​в нем появилось больше отчуждения и меньше милосердия. И добрые сюжеты не прельщают; где тут, когда летящий ужас в ленте новостей? Да и дети теперь не ждут диснеевских мультфильмов по выходным — ​они легко находят то, что хотят, в смартфонах и планшетах. Не вздыхаем. Держим осанку и мину. Но все равно чуточку грустно. Потому что телевизионный контент, да, отвечает запросам, но и сам формирует реальность. Тут не найти первопричину, не вычленить степень воздействия — ​уроборос хватает себя за хвост, замыкаясь в кольцо.

И уход многих знаковых людей тех лет, того же совсем недавно почившего Децла, например, — ​это не просто смерти, но знак кончающейся эпохи. Ее не вернуть, безусловно, но взять лучшее из нее однозначно стоит. Никто, конечно, как писал Венедикт Ерофеев, не поручится, что наше послезавтра будет хуже нашего позавчера, однако ведь попытаться можно. И нужно. Провести своего рода эксперимент. Пустить в этот оцифрованный равнодушием мир хоть чуточку доброты с пониманием того, как жить правильно, а как нет, сколько бы нас ни уверяли, что подобная риторика — ​давно уже архаический моветон.


Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции