Назначай, но финансируй

Илья ТЕРЕР, первый заместитель главы города Георгиевска (Ставропольский край)

17.12.2013

О том, сколь важным для России является развитие местного самоуправления, говорит хотя бы тот факт, что эта тема была в числе первых, с чего начал президент Владимир Путин свое Послание Федеральному собранию. 

Десять лет назад Ставрополье в порядке эксперимента ступило на рельсы местного самоуправления. Слова «мэр», «выборы», «муниципалитет», «самостоятельность» щекотали нервы и рисовали радужные перспективы. Казалось, стоит скинуть с себя бремя государства, перестать выпрашивать у Москвы деньги на насущные нужды, начать по своему разумению распоряжаться финансами и определять экономическую политику — и все, заживем. 

Но не случилось. Почему? Попробую ответить на примере своего города Георгиевска. В таких вот малых городах живет большинство россиян. Так что проблемы у нас общие.

В 1994 году, когда начиналась реформа местного самоуправления, я работал главой города и района. То были тяжелые времена. Люди бедствовали, пенсии выдавались с задержкой, зарплату не видели месяцами. Детские пособия были мизерными — 60 рублей. И за этими крохами женщины часами стояли в очереди, просили выдать «детские» сразу за полгода, чтобы сегодня, сейчас не умереть с голоду.

Мы, местная власть, лавировали между нищетой населения и столь же нищими бюджетами, решая конкретные проблемы людей. Государство в то время сотрясали экономические реформы. Мы надеялись, что со временем будут урегулированы межбюджетные отношения, начнется финансирование. Ведь невозможно выполнять многочисленные обязанности, не имея средств.

Прошло почти двадцать лет. С прискорбием можно сказать: местное самоуправление, призванное улучшить жизнь населения, со своей задачей не справилось. Более того, оно оказалось изгоем. Стрелочником, который виноват во всем априори.

Вот лишь некоторые из моих наблюдений. Раньше руководители федеральных структур местного уровня — прокуратура, налоговая инспекция, Роспотребнадзор — активно взаимодействовали с местной властью, сейчас же они надзирают и карают.

Например, если к предпринимателю с проверкой так просто не придешь — нужно составить план и график, утвердить, предупредить заранее и с разрешения прокурора идти, то в мэрию может прийти любой проверяющий в любое время и затребовать — с немедленным исполнением — любой документ или информацию. Причем доходит до абсурда: требование поступает сегодня, а в нем сказано, что предоставить сведения нужно было вчера.

С выходом в 2003 году федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» изменился и настрой судов. Теперь от нас требуют исполнения законодательства независимо от обстоятельств и возможностей. Например, многодетным семьям положены земельные участки. И мы бы рады их предоставить. Но земли в Георгиевске нет. Однако прокуратура требует от мэрии предоставить землю не по факту наличия, как сказано в законе, а немедленно, мотивируя тем, что мы попираем конституционные права многодетных семей. Нам вручают предостережение о недопустимости нарушения закона. А можем ли мы исполнить закон — об этом не спрашивают.

Или вот пример: кто-то украл в городе дорожный знак. Большая проблема, между прочим. Чтобы новый знак установить, придется тратить бюджетные деньги. Для этого по закону нужно пройти процедуру электронных торгов и заключить контракт. Это минимум две недели. А у лейтенанта ГИБДД, который выписывает нам протокол, срок устранения нарушения — два дня. Как устранить? Никак. В итоге появляется административное дело в отношении меня как должностного лица мэрии и — штраф 1000 рублей.

Сегодня представители различных проверяющих федеральных структур заточены на наказание «муниципалов». Я понимаю: смысл не в том, чтобы загнать нас в угол, а в том, чтобы побудить действовать. Но не такими же методами…

Меня лично в этом году два раза штрафовали за то, что Георгиевск не обеспечен противогазами. При этом один противогаз стоит 3000 рублей. На 70 тысяч населения города требуется 210 млн рублей. Где их взять? В бюджете, который мы сейчас будем утверждать, на гражданскую оборону предусмотрены всего 100 000 рублей. В чем моя вина? В том, что местное самоуправление не финансируется?

По идее, мы могли бы задействовать имеющийся потенциал экономики и промышленности города. Но на деле мы бессильны и здесь, потому что сведения о финансах, количестве работающих, зарплате на предприятиях нам сегодня никто давать не обязан (коммерческая тайна). Мы, местная власть, вынуждены собирать информацию о состоянии экономики в городе с помощью Росстата или по телефону: скажут — спасибо, нет — как говорится, и суда нет. В итоге реальная и полная картина происходящего на производствах от нас закрыта.

Больная тема — налоги. Даже те, что мы собираем (налог на имущество, на землю и часть налога на доходы физических лиц, которая постоянно уменьшается), уходят по вертикали в федеральный центр. Отыграть их обратно, доказывая, что нам нужны деньги, удается не всегда. То есть у местной власти нет прямой заинтересованности в развитии промышленности. Развивай ее, не развивай, все равно придется с протянутой рукой идти к министру финансов.

А ведь у нас, как у большинства малых городов, изношенная почти на 80% коммунальная инфраструктура, разбитые дороги, аварийное и ветхое жилье… А есть еще медицина и образование, за которые люди с нас спрашивают, при этом в городе 50-процентная нехватка врачей, не построен новый детский сад... Но, чтобы решать задачи, которые тяжким бременем лежат на плечах низового звена — местном самоуправлении, нужно признать его ветвью государственной власти, конституционно встроить его во властную вертикаль. Пусть даже ценой ухода от выборности к назначению мэров, но с непременным финансированием, гарантированным федеральной властью. И еще: желания руководства страны должны совпадать с реальными возможностями местного самоуправления.