Время белого носорога

Андрей РУДАЛЕВ, публицист

22.03.2018

Последний самец северного белого носорога умер в Кении. Эта как будто «проходная», слишком короткая новость — не из приевшейся повестки: не о политике, ракетах, взаимных людских упреках. Тут что-то другое. Иной уровень тревоги, которую не так просто осознать и объяснить.

Тему живой природы обычно любят дети. Как правило, они много и искренне интересуются флорой и фауной — печалятся о динозаврах (взрослые, конечно, умудряются зарабатывать и на этом — вспомним «Парк Юрского периода»), интересуются пещерными медведями, саблезубыми тиграми, мамонтами. Наверное, каждый когда-то мечтал, чтобы все они не вымерли.

Есть и совсем недавно исчезнувшие по вине человека виды. Дети помнят печальную историю про стеллерову корову: это вид, который подвергся дикому истреблению в XVIII веке. За двадцать с лишним лет слишком доверчивых существ просто уничтожили. Сумчатый тасманийский волк, маврикийская птица додо, которая встречается в «Алисе в Стране чудес», лошадь-тарпан, зебра квагга — у детей к ним свое, особенное, отношение. У взрослых всегда есть дела поважнее.

А между тем полные исчезновения видов — несмотря на то, что на охрану окружающей среды тратятся баснословные суммы, — продолжаются. Совсем недавно, в 2011 году, в Камеруне браконьерами был убит последний западный черный носорог. Теперь погиб и единственный оставшийся самец белого носорога... На планете отныне есть две самки, и потомства они не произведут. Ученые говорят, что можно попытаться дать виду шанс через искусственное оплодотворение, но все равно это будут единичные экземпляры. Да еще погодите — как только начнут клонировать, разгорятся новые споры, найдутся обиженные и оскорбленные, так что на самом деле особой надежды на возвращение животных нет.

У этой простой истории несколько уровней. Самый первый — напоминание о человеческой ответственности. Убивать, уничтожать, рушить слишком легко, но не все обратимо: есть вещи, которые уже не исправить.

Второй уровень — эстетический. Дети отлично понимают, что без белого носорога весь мир будет совершенно другим. Он потускнеет, станет беднее, некрасивее. Кажется, исчезнувший вид — не самый симпатичный: большой зверь с маленькими глазками, нет в нем грациозности гепарда или обаяния панды, утонченности жирафа или изящества лебедя. Однако подлинная красота, как учит нас природа, — в разнообразии.

Третий уровень — более сложный. Исчезновение произведет эффект бабочки, и кто знает, как оно аукнется. Вспомним фильм Джеймса Кэмерона «Аватар». Вот планета Пандора, душой которой является Эйва, мать всех существ. Тело ее — все живые воплощения, аватары единого духа. Они — семья. Люди — чужаки, не ощущают этой связи и поэтому беспомощны, расколоты изнутри. Мир их предельно дифференцирован, раздроблен. Они замкнуты на личном — это и является «безумием», с точки зрения племени На’ви. А так уж отличается Земля от Пандоры? Может, белый носорог тоже из нашей семьи, и его исчезновение — свидетельство человеческого нездоровья и бессилия? О том же размышляла Урсула Ле Гуин в небольшом произведении «Слово для леса и мира одно»: там земляне пытались захватить небольшую планету, заселенную скромным племенем, не умевшим воевать и существовавшим в гармонии с собственным домом. В итоге захватчики не научились у аборигенов этому полезному навыку, зато преподали «неразвитым» туземцам уроки ведения боя. И получили ответ. И погибали, не ожидая, что сами могут стать жертвами. Хорошая метафора, не устаревшая.

И наконец, последний уровень, самый главный. Если задуматься, то защита природы —  не прихоть и не блажь, ведь и сами люди рано или поздно могут повторить судьбу вымерших видов.

Мы идем к этому. Ведь рожать детей — не нужно, забот полно и без того. Роботы все чаще заменяют нас то здесь, то там: дошло до моды — известная компания уже рекламирует на подиуме модные сумки с помощью дронов. Это удобнее, дешевле, и никаких обвинений в харассменте, недостаточном количестве негров etc.

Общаться тоже скоро можно будет с интеллектуальным голосовым помощником, тоскуя о «теплых» беседах с живыми людьми в «Фейсбуке» — так же, как сегодня мы печалимся о долгих разговорах по телефону или старинной, почти забытой уже практике хождения в гости.

XXI век каждый день доказывает нам, что любой человек — легко заменим. Мы знаем, как это бывает: мелочи, нет птицы додо, есть же много других видов. Но беда в том, что, кажется, можно легко найти замену и самому человечеству. Нас не станет, умные машины не слишком опечалятся.

Можно было бы сказать: будьте, как дети. Но вряд ли у нас получится. Так пусть ушедшее время белого носорога станет хотя бы напоминанием — о том, что все еще можно исправить. Или хотя бы попытаться.


Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции