05.12.2014

Доверено было каналу «Россия» показать выдающееся явление культуры — художественный фильм «Солнечный удар» в День народного единства. К сожалению, не хватило культуры не разрывать ткань картины надоевшей рекламой. Но даже с ней в течение трех с половиной часов фильм смотрелся на едином дыхании. Почти сто лет событиям, которые потрясли Русский мир. Работа Никиты Михалкова доказывает, что боль не прошла и рана не зажила. К вопросам «Кто виноват?» и «Что делать?» добавился новый — как это случилось? Сколько философских размышлений, докторских диссертаций, романов и стихов, былей и небылиц написано о революции 1917 года, а ясности все нет. Михалков взял на себя трудную задачу осмыслить и донести до ума и сердца соотечественников события Октября.

В основу сценария фильма легли два произведения  И.А. Бунина: рассказ «Солнечный удар» и дневниковые «Окаянные дни». В небольшом рассказе Бунин гениально воссоздает состояние переживания молодого поручика, отважившегося на легкую, беззаботную связь с прекрасной незнакомкой и получившего «солнечный удар» потрясшей его любви. История незадачливого поручика перерастает в фильме Михалкова в историю, потрясшую мир. Автор фильма через постижение русской литературы пытается понять, что произошло в те далекие годы и что происходит с нами сегодня...

Русская литература в лучших произведениях отражала действительность, а порой искажала эту самую действительность. Об этом в конце XIX века писал Константин Леонтьев в статье «Два графа». Алексей Вронский и Лев Толстой». Освальд Шпенглер восклицал, что Лев Толстой — проводник большевизма, Федор Достоевский — его ликвидатор. «Не замолить греха русским писателям», — с болью говорил узник ГУЛАГа Варлам Шаламов...

Для русского человека писатели всегда были учителями, пророками и прозорливцами.  Михалков приглашает нас перечитать и переосмыслить великую русскую литературу. Если бы в советское время вместе с Чернышевским изучали его современника Леонтьева, запрещенные «Окаянные дни», мы, может быть, не остались бы без веры и без истории, а страна наша не стала бы колонией в 90-е годы. В отличие от немалого количества современных деятелей искусства, у Никиты Михалкова есть Родина. Ему знакомы чувства «любви к родному пепелищу, любви к отеческим гробам». И все его фильмы — о Родине. Можно соглашаться с таким видением или отвергать, но нельзя не быть вовлеченным в его переживания и размышления о нашем Отечестве. Герой фильма попадает с корабля не на бал, а на страшную революционную баржу, потому что нельзя жить «весело, легко и беззаботно», не полезно для состояния души вступать в связь с незнакомой женщиной и бездумно и безответственно относиться к Родине.

Иван Бунин обращается к нам: «...Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то жили, которую мы не ценили, не понимали, — всю эту мощь, сложность, богатство, счастье...» Заканчиваются «Окаянные дни» так: «Часто заходим и в церковь, и всякий раз восторгом до слез охватывает пение, поклоны священнослужителей, каждение, все это благолепие, пристойность, мир всего того благого и милосердного, где с такой нежностью утешается, облегчается всякое земное страдание. И подумать только, что прежде люди той среды, к которой и я отчасти принадлежал, бывали в церкви только на похоронах!»

А наше поколение в церкви и на похоронах не бывало...

Благодарю за газету «Культура».

Мария Блинова