Хибла Герзмава: «Очень переживала за Юлю Липницкую»

Елена ФЕДОРЕНКО

06.03.2014

?лимпийских игр. В Москве — разгар ее XIII Музыкального фестиваля «Хибла Герзмава приглашает…», 18 марта — концерт в Большом зале Консерватории.

Творческий график плотный, звезду мирового уровня встречают великие оперные дома мира: Мариинка, «Ковент-Гарден» и «Метрополитен», Парижская, Венская и Римская оперы. И, конечно, «золотое сопрано России» с нетерпением ждут поклонники Московского академического Музыкального театра имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, где Герзмава — примадонна. Ее героини: Виолетта («Травиата»), Донна Анна («Дон Жуан»), Мими («Богема»), Олимпия, Антония, Джульетта в «Сказках Гофмана», Вителлия («Милосердие Тита») и Лю («Турандот»), Лючия («Лючия ди Ламмермур») и Адина («Любовный напиток») — завораживают искренними чувствами и неповторимыми красками вокальных портретов. Застать примадонну в Москве не так просто, еще сложнее — получить ее согласие на беседу. Но нам повезло, и, вернувшись из Сочи, Хибла ответила на вопросы «Культуры». 

Олимпиада — особая гордость 

культура: Для Вас словосочетания «пицундские сосны», «о, море в Гаграх», «ночной бриз» наполнены особым смыслом. Вы ведь практически выросли на курорте, куда советские люди мечтали попасть в отпуск…
Герзмава: Абхазия — моя родина, и я ею очень дорожу. В солнечной Пицунде я родилась. Там, на древней абхазской земле, наше семейное имение, огромный род — и с маминой, и с папиной стороны. Любимый край! 

культура: Совсем недавно над тем же побережьем на весь мир прозвучал Ваш «Олимпийский вальс». Какие эмоции Вы испытывали, участвуя в церемонии закрытия XXII зимних Олимпийских игр в Сочи? 
Герзмава: Олимпиада — особая гордость за страну. Приятно, что меня выбрали для исполнения финальной песни. Я спела «Олимпийский вальс» с удовольствием. Я была в тоненьком платьице, вокруг — прозрачная небесная синева, чувство полета переполняло и меня, и всех, кто собрался на стадионе «Фишт». 

культура: Белоснежное платье было Вам к лицу. 
Герзмава: Платье мне сшили специально. Если откровенно, не могу сказать, что оно мне понравилось, такой фасон я не ношу. Но, мне кажется, театральная привычка ощущать костюм как вторую кожу не подвела. Надеюсь, получилось эффектно. 

культура: Непросто было петь со сводным детским хором России, состоящим из небывалого числа голосов — около тысячи детей из всех регионов России? 
Герзмава: Мы репетировали с маэстро Гергиевым не только в Сочи. Начинали еще в Мариинском театре.

культура: Слышала, что для Олимпиады было написано несколько песен, и среди авторов называют Алексея Рыбникова, Максима Фадеева, Юрия Потеенко. «Олимпийский вальс» постановщики церемонии выбрали сразу?
Герзмава: Я записала все пять песен, сочиненных для Олимпиады, но позже узнала, что прозвучит вальс Игоря Крутого.

культура: На какие-то соревнования удалось выбраться?
Герзмава: Застала женское одиночное фигурное катание. Ходила на лед, болела за наших девочек — Юлю Липницкую, Аделину Сотникову, хотелось поддержать Татьяну Анатольевну Тарасову и всю нашу команду. На другие соревнования из-за репетиций попасть не смогла. Очень переживала, что Юлечка допустила ошибку. Сыграл свою роль человеческий фактор. Знаете, среди потрясающих наших болельщиков есть, оказывается, такие, кто не умеет себя вести. Прямо на выходе Юли на лед вдруг раздался какой-то абсолютно взвинченный мужской голос: «Юля, соберись!» Такой окрик способен выбить из колеи любого, тем более — юного. Лина Сотникова выступила замечательно, и ее золотая медаль — заслуженная. Что бы кто ни говорил, у нее была наитруднейшая и красивая программа. 

Музыкальный полиглот

культура: 18 марта — второй концерт Вашего фестиваля в Большом зале Консерватории. Расскажете о программе? 
Герзмава: «Хибла Герзмава приглашает» — фестиваль, созданный специально для Абхазии и там рожденный. В этом году он приехал гостить в Москву, и в его рамках мы даем в столице три концерта. Такую возможность мы получили  благодаря друзьям-меценатам: Андрею Дудко, Дмитрию Орлову, банку «Возрождение», Николаю Ачбе. В Москве выбраны мои главные площадки: БЗК, Консерватория — альма-матер, вырастившая меня, и Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, ставший моим домом. 

На мартовском концерте в Консерватории исполню «Реквием» Верди — о том, чтобы его спеть с моими друзьями из Большого театра Леной Манистиной, Михаилом Казаковым и солистом Мариинского театра Евгением Акимовым, я давно мечтала. За пульт симфонического оркестра Татарстана встанет большой мой друг Александр Сладковский. Участвует и Хоровая капелла имени Юрлова.

культура: «Реквием» предполагает особое пение, обращенное к небу. Именно так Вы исполняли песнопение «Ангел вопияше» с хором Сретенского монастыря в Пицунде, в Патриаршем соборе в честь апостола Андрея Первозванного. Даже несовершенная запись на YouTube впечатляет… 
Герзмава: И еще это пение с молитвой, иначе невозможно. Я посвящаю  исполнение памяти родителей, но не хочу особо это подчеркивать, все-таки такие вещи — слишком личные и сокровенные. Я долго шла к вердиевскому «Реквиему» и пою его нечасто. Недавно — в Мариинском театре с маэстро Валерием Гергиевым, в мае будут концерты с Антонио Паппано в Лондоне и Бирмингеме.

культура: Вы открыли фестиваль джазовым концертом, а завершите «Viva l’Opera!»?
Герзмава: 29 апреля вместе с выдающимся тенором Бадри Майсурадзе и оркестром Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко под руководством главного дирижера Феликса Коробова исполним арии и сцены из опер Верди, Чилеа, Пуччини. Хочу отметить, что консерваторский концерт, как и все наши вечера, проведет Святослав Бэлза. Он важный человек в фестивале и наш бессменный ведущий.  

культура: Вы, оперная певица, поете джаз, народные песни. Иные примадонны нередко считают, что такие «экзерсисы» вредят голосу, а Вы смело врываетесь на чужое поле и побеждаете. Сознательно стали музыкальным полиглотом?  
Герзмава: На открытии мы представили абсолютно новую и эксклюзивную джазовую программу, где было много импровизаций, кроссовера, сочетания советских песен и джаза. Да, я люблю разную музыку. На джазе выросла, просто купалась в хорошей джазовой музыке. Пели в нашей семье всегда, многоголосное пение у меня в крови. Думаю, что джазовая музыка и народное пение помогают и обогащают оперную голову, приводят оперные мысли в порядок. У меня голос отдыхает на джазе, да и уши тоже. Я очень признательна экс-руководителю Музтеатра Владимиру Георгиевичу Урину, который поддержал идею первого джазового концерта «Опера. Джаз. Блюз» на главной сцене. Поверьте, что на такое пойдет не каждый театр. А в нашем совсем недавно директор Ара Карапетян даже создал джаз-бэнд.

культура: На концерте Ара Карапетян вышел в роли джазового пианиста, вы вместе показали, как опера может превращаться в отличный джаз.   
Герзмава: Мы пришли в Театр на Большой Дмитровке почти одновременно. Ара дирижировал многими спектаклями с моим участием и давно стал родным мне человеком. Я желаю ему большой удачи, ведь это так непросто — вести многонаселенный театр. Наша поддержка ему — всегда. 

культура: За один неполный месяц Ваш гастрольный маршрут включает Сочи, Казань, Ульяновск. Любите ездить по России?  
Герзмава: Поездки — неотъемлемая часть моей работы. Меня приглашают, и я с удовольствием откликаюсь. Часто и с наслаждением езжу по России с маэстро Владимиром Спиваковым и его НФОРом и «Виртуозами Москвы». Он много для меня значит, и я рада быть под его крылом.  

Не случайные люди

культура: Ваш замечательный педагог — профессор Ирина Ивановна Масленникова, супруга Бориса Александровича Покровского. Сегодня оба имени — уже легенды. Бывали ли в их доме? 
Герзмава: Все консерваторские годы, и студенческие, и аспирантские, я училась в классе Ирины Ивановны. Очень ее любила, была вхожа в дом, много раз общалась с Борисом Александровичем. Жаль, что не смогла с ним поработать — была еще совсем юной. Ирина Ивановна иногда занималась с нами дома, но чаще мы приходили на Кутузовский проспект не заниматься, а в гости. С огромным удовольствием все девчонки, ее ученицы, рассаживались вокруг большого стола, и начинались разговоры за чаепитием. Ирина Ивановна была очень гостеприимной. Она направляла нас, прививала вкус, учила жить, любить искусство. Человеком она была грандиозным, невероятно добрым, сильным и очень строгим. Для нее не существовало мелочей. Она не разрешала мне, например, ходить в обуви без каблуков. 

культура: Она же и сама до глубокой старости ходила на каблучках…
Герзмава: Всегда за собой следила, считала, что женщина, тем более певица, должна выглядеть изящно и красиво. Я ей благодарна за все уроки — и по вокалу, и по жизни.

культура: В 1994 году Вы завоевали Гран-при Х Конкурса имени Чайковского — впервые в истории этого состязания. До сегодняшнего дня Гран-при вокалистам больше не вручали…
Герзмава: Конкурс Чайковского стал большим трамплином, после него у меня началась жизнь в театре. Бесконечно дорожу тем, что вошла в историю конкурса как единственная певица, удостоенная Гран-при. Вот ведь и Олимпиада — тоже история, понимаете? Такие ступени в профессиональной жизни чрезвычайно важны. Конкурс, Олимпиада, Консерватория, мой родной театр на Большой Дмитровке, первые сцены мира и главные партии. Разве это не счастье? К тому же я любящая мать и счастливая женщина, хотя в жизни многое бывает по-разному.

культура: На Конкурсе имени Чайковского, помимо Гран-при, свою награду Вам вручила Елена Васильевна Образцова...
Герзмава: Я ей очень признательна и по сей день — она могла бы выбрать другого лауреата для своего приза — конкурс был сильнейшим, многие это помнят. Спасибо Елене Васильевне, что приняла меня как музыканта и полюбила как певицу. Мы близко общаемся, мы друзья. Она неоднократно приезжала на мой фестиваль в Абхазию, где ее всегда с нетерпением ждут. Если у меня возникают какие-то вопросы, она всегда посоветует и подскажет. Иногда мне просто хочется обнять ее и молча посидеть рядом. Слава Богу, есть такая возможность. Для меня ее похвала дорогого стоит. 

Мне повезло с тем конкурсом. Членам жюри и председателю — Зурабу Лаврентьевичу Соткилаве я понравилась сразу, с первого тура. Программа моя оказалась грамотно выстроена и продумана до мельчайших деталей: мы ее готовили с Евгенией Михайловной Арефьевой — еще одним дорогим мне консерваторским профессором. У нее я учусь по сей день, она тоже служит в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко — педагогом и концертмейстером-репетитором. Пианистка Катя Ганелина — ее дочь, моя ближайшая подруга, с Катей мы много лет выступаем дуэтом. О нас говорят, что мы — красивая пара на сцене. Приятно!

Все, кто знает меня, подтвердят, что я благодарна тем людям, которые встретились на моем пути. Все в жизни не случайно: стечения обстоятельств, какие-то невероятные знакомства и даже — по Пушкину — «странные сближенья». Господь посылает людей, которые не просто так рядом. А есть и такие, кто от меня отвернулся, и эти встречи-расставания сделали меня сильнее. 

культура: Ваш знаменитый земляк Фазиль Искандер в эти дни отмечает юбилей. Довелось ли вам встречаться? 
Герзмава: Фазиля Искандера я называю главным абхазом вселенной. Мы дружим с ним и его женой Тоней, каждый год на день рождения я пою ему любимые песни. И он меня любит — какие теплые слова написал обо мне! Фазиль для меня — великая история великой Абхазии, человек-глыба, «редчайшей душевной тонкости» — так сказал он сам, но не о себе, конечно, а о своем герое. 

культура: В его произведениях невероятно много смешного. Есть ли понятие «абхазский юмор»?
Герзмава: Да, и юмор наш очень тонкий и острый. По-моему, его без потерь невозможно перевести на русский язык. В переводе он звучит несколько по-другому. 

культура: Но у Искандера юмор потрясающий!
Герзмава: Потому что это не перевод. Фазиль пишет по-русски, хотя прекрасно говорит на абхазском и знает родной язык досконально. 

культура: Многие свои роли Вы создали в спектаклях Александра Тителя. Можете ли назвать его своим режиссером? 
Герзмава: Да, и говорю о нем всегда с гордостью. Он создал из меня драматическую актрису и научил жить, петь, дышать, парить, ничего не бояться на сцене. Он меня раскрепостил, научил понимать образ в движении и развитии, быть разной. Рада дружбе с ним и тому, что в нем живет тот абсолютно молодой человек, который может дарить общением других — многих и многих. С ним всегда интересно репетировать, и с каждой партией, подготовленной с ним, я открываю в себе что-то новое.

культура: Как вы встретились?
Герзмава: Много лет назад меня привела в Музтеатр за руку на прослушивание Евгения Михайловна Арефьева. Я была тогда пампушкой, и Александр Борисович сказал: «Вы нам очень понравились, но нужно похудеть». За год я избавилась от 19 килограммов, и при следующей встрече Титель меня не узнал. Я сразу вошла в постановку «Богемы» Пуччини, Мюзетта стала моей первой партией.

культура: Как удалось похудеть?
Герзмава: Раздельное питание.

культура: Вас не раз приглашали перейти в Большой театр. Почему отказались?
Герзмава: Если бы почти два десятилетия назад меня привели на прослушивание в Большой театр и взяли бы в труппу, то моя жизнь, возможно, пошла бы иначе. Но я оказалась в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко, и он стал моим домом. Из дома можно выйти, поработать на других площадках, но домой обязательно возвращаются.

О личном

культура: Жизнь семьи строится вокруг Вашего творчества?
Герзмава: Сама я абсолютно подчинена своему голосу. Хотя дома я совершенно другая, как мне кажется, — внимательная и мягкая. Я вообще абсолютно домашний человек, и дом — это мой тыл, только здесь я могу расслабиться, отдохнуть, делать все, что хочу. Моя семья не мучается от того, что с ними рядом живет оперная певица. 

У меня растет сын, и он во многом определяет мою жизнь: я считаю, что если актриса стала матерью, то она ею должна быть, а не называться.

Сандро вырос в театре, и я нисколько об этом не жалею. Специально привела его за кулисы, потому что не хотела расставаться ни на минуту. Сказала: «Сыночек, если будет интересно, ты останешься здесь. Он остался, пел в детском хоре нашего театра, работал в спектаклях, мы с ним вместе участвовали в «Богеме». 

Сын играет на гитаре и на рояле — для себя. Ведь не обязательно становиться профессиональным музыкантом для того, чтобы жить в музыке. Он воспитывался на прекрасной музыке, очень любит джаз и рок — играет, и я радуюсь, что он творческий человек.

культура: Сын-подросток — это непросто. Есть ли секреты воспитания? 
Герзмава: Главное, дружить со своим ребенком, не сломать его и вовремя отпустить. Мне кажется, мама должна научить сына не бояться трудностей и быть готовым к разным жизненным испытаниям. 

культура: Знаю, что имя Ваше переводится с абхазского как «златоглазая», а фамилия — как «волк». Вы по жизни волк-одиночка?
Герзмава: Наверное, да. Если рядом есть человек, который может подставить плечо, то это хорошо — вдвоем преодолевать сложности гораздо легче. 

культура: Вас называют самой модной и роскошной оперной певицей...
Герзмава: Жизнь диктует свои условия — нужно успевать все. Убеждена, что актриса должна быть элегантной и прекрасной на сцене. Мне помогают стилисты: делают прически и макияж перед спектаклями и концертами. В тенденциях моды стараюсь ориентироваться сама. Одеваюсь у Каролины Эрреры и Саши Терехова. Вы же понимаете, что я не все время хожу как оперная дива, вся в мехах, хотя меха люблю. По жизни предпочитаю такой пацанский стиль. Мне нравится одеваться по-разному и быть разной: то взбалмошной девчонкой в брючном костюме, то строгой, классически одетой дамой. Менять стили интересно, в этом, конечно, есть особая составляющая профессии. Репутация стильной оперной певицы, честно говоря, мне по вкусу.