Денис БОЧАРОВ

28.02.2019

С французской группой Space отечественную публику связывают давние теплые отношения. В советское время этот коллектив был одним из немногих западноевропейских музыкальных проектов, чьи пластинки официально издавались на фирме «Мелодия».

Взаимная любовь не угасла и по сей день, и ярчайшее тому доказательство — крупное турне, предпринятое ансамблем по российским городам. Московский концерт пройдет в «Крокус Сити Холле» 3 марта. Основатель и бессменный лидер Space Дидье Маруани ответил на вопросы «Культуры».

культура: Концерт приурочен к 40-летию группы, однако, по официальным данным, старт проекта был дан в 1977 году. На дворе 2019-й. Арифметика немного хромает, не находите?
Маруани: Давайте не будем цепляться к мелочам (улыбается). Ну какая, в сущности, разница: 40 лет, 42 или четыреста. У любых гастролей — так уж повелось — должен быть какой-то повод. Вот мне и подумалось, что сорок лет — звучит достойно, а плюс-минус пару лет — большой роли не играет.

культура: Но в любом случае раз шоу анонсируется как юбилейное, оно, по определению, должно быть обставлено соответствующим образом. Какие сюрпризы приготовили российской аудитории? Известно, что с нашим слушателем Вас связывают особые отношения.
Маруани: Совершенно верно. Меня многое роднит с вашей страной. Впервые Space выступили в Советском Союзе в 1983 году. Рискну предположить, что, возможно, был первым из западных артистов, кто привез в Россию программу, сопровождаемую лазерными сценическими нововведениями. Постараемся сделать все возможное, чтобы концерты прошли на высочайшем музыкальном, организационном и техническом уровнях. На протяжении сорока с лишним лет, что длится история группы, я неустанно слежу за новейшими технологиями. Все-таки сфера электронной музыки обязывает. Для постановки светового шоу привлечены лучшие специалисты. Да и сугубо музыкальная сторона выступлений будет если не кардинально, то весьма заметно пересмотрена: специально для гастролей мы придумали новые аранжировки известных произведений. Но тем, кто привык к каноническим версиям, волноваться не стоит: аналоговый синтезаторный звук, записанный в конце 70-х, сохранен. Для этого в нашем распоряжении имеется своя база данных. Надеюсь, сочетание классического саунда с современными технологиями даст впечатляющий эффект. Помимо этого, на сцену будут приглашены несколько известных российских исполнителей. Имен артистов раскрывать, разумеется, не буду, иначе сюрприза не получится.

культура: Будучи «космонавтом», по сугубо музыкальному призванию, не хотели реально покорить просторы Вселенной?

Маруани: Да с удовольствием. Если найдутся спонсоры, которые организуют для меня полгода необходимых тренировок, за чем же дело стало? Скажу больше: такой проект можно было бы замечательным образом обставить — «Space in space». Чем не вариант для заголовков?

культура: Полный аудиокаталог группы Space и сольных работ Дидье Маруани переиздавался на компакт-дисках в нашей стране как минимум дважды. А новые композиции мы в ближайшее время услышим?
Маруани: Несомненно. Конечно, на концерте прозвучат хиты, без которых невозможно ни одно выступление Space («Magic Fly», «Just Blue», «Running In The City», «Symphony»), но будут и три свежие вещи, никогда прежде не исполнявшиеся. Более того, ближе к концу года планируем выпустить двойной студийный альбом. Так что, хоть до конца года еще далеко, уже начинайте писать Деду Морозу: новый диск Space может стать неплохим подарком на Новый год.

культура: Что служит для Вас источником вдохновения? Например, могли бы создать вещь, посвященную «желтым жилетам»?
Маруани: У этих ребят в целом нормальные требования. Другое дело, что движение абсолютно не структурировано, и поэтому политические деятели не могут вести с ними сколько-нибудь внятный диалог. В любом случае насилие — не выход. Уверен, сами протестующие не хотят провокаций, на подобные шаги их подталкивают некие силы, о которых мы с вами мало что знаем. Но, как бы то ни было, «жилеты» — это не мощное политическое высказывание, а выражение гражданской позиции. Сумбурное, спонтанное, и именно поэтому вполне естественное.

Но, знаете, несмотря на то, что у меня есть определенные политические воззрения, я предпочитаю не высказываться на эту тему. Все, что меня вдохновляет, вне политики. Я — гражданин Франции, а не французский государственный деятель.

культура: Практически каждая тема, вышедшая из-под Вашего пера, мгновенно запоминается. А какое произведение особенно дорого Вам самому?
Маруани: Вы, конечно, знакомы с расхожим утверждением, что каждое произведение композитора — сродни ребенку, родителем которого он является. Когда ты — автор трехсот или четырехсот «детей», трудно выбрать любимца, не так ли?

Но если попытаться уйти от банального «каждое произведение прекрасно по-своему», то, наверное, наиболее дорогая моему сердцу вещь — композиция из второго альбома Space «Deliverance». Она называется «Let Me Know The Wonder» и отсылает к произведениям пианистов-классиков, перед которыми я преклонялся, — Листу, Шопену, Брамсу. Эту пьесу я исполнял на том самом памятном выступлении 1983 года, с удовольствием сыграю и на концертах нынешнего российского тура.

культура: Известно, что свой главный хит, «Magic Fly», Вы создали в качестве заставки к телепередаче о небесных светилах. Как так получилось, что именно Франция в середине 70-х годов прошлого века явилась «крестной мамой» стиля «космического» рока? Дидье Маруани, Жан-Мишель Жарр, группа Rockets... Все вы начинали в одно время и работали в примерно схожих направлениях...
Маруани: Не думаю, что здесь важен географический аспект. Тогда во всей Европе жанр электронной музыки поднимал голову. Вспомните, например, немцев Tangerine Dream или Вангелиса из Греции. Наверное, что-то неосязаемое, требующее звуковой реализации, витало в воздухе в те годы.

А насчет нас с Жан-Мишелем вы верно вспомнили. Расскажу об одном любопытном эпизоде, о нем мало кто знает. Альбом Жарра «Oxygene» и моя «визитная карточка» «Magic Fly» записаны в одной и той же студии, с перерывом буквально в несколько дней. Вот так и получилось, что две главные пластинки французского «спейс-рока» 70-х были сделаны в одном месте, примерно в одно и то же время.

культура: Как Вы оцениваете реакцию аудитории на собственную музыку и есть ли в российской публике нечто особенное?
Маруани: Дело в том, что первый официальный концерт Space состоялся именно в вашей стране. Тогда, в начале 80-х, меня здесь встретили и приняли как маленького принца — я бы даже сказал, маленького царя. И так исторически сложилось, что когда я думаю о публике, то в первую очередь вспоминаю о том теплом приеме, который мне оказали в СССР без малого сорок лет назад. Слава Богу, сегодня меня любят не меньше.

До сих пор с трепетом вспоминаю слегка настороженную реакцию советской милиции, когда я решил выйти ближе к народу — а я, признаться, очень люблю это делать на концертах. Но все в итоге разрешилось благополучно: во-первых, потому, что музыка Space по определению не несет негатива и агрессии, а во-вторых, когда я установил со зрителем тесный теплый контакт, меня уже не остановить.

Фото на анонсе: Михаил Джапаридзе/ТАСС