Денис БОЧАРОВ

15.11.2017

18 ноября в Московском доме блюза «B.B. King» состоится концерт одного из главных хранителей традиций отечественного блюза, экс-участника группы «Неприкасаемые», а ныне — лидера собственного проекта CrossroadZ Сергея Воронова. Накануне выступления музыкант ответил на вопросы «Культуры».

культура: Чем планируете порадовать поклонников?
Воронов: Будет много блюза, рок-н-ролла, радости и счастья. Этой формуле мы стараемся следовать на каждом нашем концерте, и предстоящий сет в данном отношении исключением, надеюсь, не станет. Что касается сет-листов как таковых, то они, как правило, спонтанны, причем даже в пределах одной композиции. Блюз по определению предполагает импровизацию. Единственное, что отличает наши выступления в последние несколько месяцев, постепенное вкрапление в программу свежих вещей, которые надеемся в ближайшее время включить в новый альбом.

культура: Когда слушатели смогут его оценить?
Воронов: Пока сложно сказать. Из несметного числа «болванок» нужно отобрать десять-двенадцать композиций, и над ними уже плотно работать. У меня, как и у некоторых коллег по цеху, много времени уходит на тексты. Музыки, как правило, в избытке. А вот со стихами, которые могли бы дополнить мелодии, наблюдается дефицит. Не исключено даже, что на диске появится несколько чисто инструментальных композиций.

Надеюсь, к лету следующего года работу над пластинкой закончим. Понятно, что сегодня всерьез говорить о материальной выгоде от реализации альбомов не приходится, Сеть моментально поглощает любые творческие начинания. Но здесь важнее другое: если вы сделали что-то новое и, с вашей точки зрения, достойное, это уже праздник. А праздник, вопреки высказыванию известного писателя, должен быть не только с тобой — им следует делиться.     

культура: Как получилось, что Вы в свое время решили сосредоточиться на блюзе? Почему выбрали для себя этот не самый ходовой в России жанр?
Воронов: Мне кажется, такие термины, как «ходовой», «популярный», «мейнстримовый» к блюзу вообще неприменимы. Я пришел к нему совершенно неосознанно — просто слушал то, что мне нравилось, а впоследствии стал и играть то, к чему лежала душа. Насколько эта эстетика востребована массами, меня мало интересовало. К тому моменту, когда окончательно прорубился в блюз, уже впитал много рок-музыки, при этом всегда отдавал предпочтение не The Beatles, а The Rolling Stones. Но когда мне подарили пластинку Мадди Уотерса, на ней было все, что отвечало моим внутренним эстетическим запросам.

Жанр, в котором я работаю, сугубо личностный. Блюз, конечно, откликается на события, происходящие вокруг нас, но прежде всего он, подобно буддизму, направлен на познание самого себя. Это в известном смысле интровертная, личная история.

культура: Кстати, о Stones. Вы один из немногих отечественных рок-музыкантов, которые лично знакомы с западными корифеями жанра — Китом Ричардсом, Гэри Муром, Ноэлом Реддингом. В чем разница между тем, как играют блюз «они» и как это делаем мы?
Воронов: В том-то все и дело, что в нашей сфере никаких «мы» и «они» не существует.  Мир — это маленький шарик, и если цель политиков его дербанить, то задача музыкантов — по возможности склеивать. Другое дело, что есть определенные традиции. На Западе, в отличие от нас, рок-музыка — единый, постоянно эволюционирующий процесс.

культура: Эрик Клэптон утверждал, что блюз буквально вытащил его из петли, а Кит Ричардс заявлял, что если бы не чарующее обаяние этой музыки, он давно бы сыграл в ящик. Верите ли Вы в некую целительную силу блюза или это не более чем красивый миф?
Воронов: Почему миф? Блюз действительно спасает. Я, например, могу часами сидеть с гитарой и играть — для меня это жизненно необходимая вещь. Впрочем, речь здесь не только о блюзе, но и о музыке в целом. Музыка рождается где-то на небесах, а мы, подобно хорошо настроенной антенне, ее улавливаем и транслируем. Но это если говорить о подлинном творчестве. Бывает ведь и по-другому: люди начинают заниматься музыкой только для того, чтобы стать популярными. Они изначально все просчитывают: ага, сюда нужно добавить модный бит, сделать «попопсовей мотив и стихи, и всю жизнь получать гонорар», как поется в небезызвестной песне группы «Чиж и Ко».

культура: Кстати, к вопросу о творчестве. Верите ли Вы в то, что различные музыкальные шоу, столь популярные сегодня, могут подарить миру новых гениев?
Воронов: Нет, конечно. Представьте себе, что на проект «Голос» приходит Боб Дилан. Да к нему просто никто не повернется. Потому как вокалист он далеко не блестящий, а на таких шоу оценивают исключительно звук. Но восхитительный голос и способность виртуозно обращаться с инструментом — далеко не самое главное. Важно, какую энергию несет исполнитель, способен ли достучаться до слушателя и зрителя. Сумеет ли при помощи мелодии, текста и эмоций — высказаться. Причем сделать это нетривиально. А восторженные разглагольствования о пяти октавах и скорострельности а-ля Ингви Мальмстин совершенно неинтересны. Спортсмены от музыки никогда не занимали мое воображение и на подвиги не вдохновляли (улыбается).

культура: Может быть, «поющим головам» просто не хватает материала? Почему бы, в противовес тому же «Голосу», не устроить конкурс, который имел бы целью выявить не отличных исполнителей, а талантливых авторов?
Воронов: А зачем? Наш шоу-бизнес, на мой взгляд, до сих пор остается в зародышевом состоянии — он не вполне отвечает смыслу, изначально заложенному в это определение. В 90-е, когда появилась возможность записываться и продаваться, наплодилась масса коллективов, работающих под одним и тем же названием, колесящих по всей стране и «поющих» под фанеру. С тех пор ситуация мало изменилась. А раз поп-продукции переизбыток, зачем новые творцы? Впрочем, такая неутешительная ситуация характерна не только для нашей страны, во всем мире дела обстоят так же. 

Фото на анонсе: Михаил Грушин/ТАСС