Все остается людям
19.12.2017
17 декабря ушел из жизни лауреат Государственной премии, народный артист России, призер крупнейших фестивалей и «Золотого орла», патриарх отечественного кино Георгий Натансон. Режиссер будет похоронен на Троекуровском кладбище 21 декабря.
Бог подарил Георгию Григорьевичу 96 лет жизни. В ответ на просьбу поделиться секретом долголетия, мастер разводил руками: «видимо, был кому-то нужен…». Теперь можно добавить — да, безусловно: робкий абитуриент Натансон был необходим вгиковским мэтрам Льву Кулешову и Сергею Эйзенштейну, скромный помреж Натансон — основателю Союза кинематографистов Ивану Пырьеву, киносказочнику Александру Птушко, кинопоэту Александру Довженко, интеллектуалу Андрею Тарковскому… А еще восходящим звездам — дебютировавшим на экранах соавторам — Образцову, Эфросу, Розову, Володину и Радзинскому, очаровательной десятикласснице Алле Ларионовой, «советской Монро» Татьяне Дорониной, юной Наталье Теняковой и принцессе «Табакерки» Марине Зудиной. А главное, — миллионам советских девушек, напевавших про бумажный кораблик и отжигавших твист «старшей сестры». Казалось, его путь освещала какая-то особая звезда, наделившая Натансона искренней преданностью любимому делу и особенной, не характерной для режиссера натурой — природной деликатностью, простотой, даром всепрощения.
Путь в профессию был не простой: чудом поступив во ВГИК, первокурсником попал на фронт, подхватил двустороннюю пневмонию, эвакуировался с вузом в Алма-Ату, угодил сначала в штиль послевоенного малокартинья, а затем — под раздачу в рамках борьбы с космополитизмом. Дебютировал в режиссуре в 35 лет. «Небесное создание» удостоилось международных наград, но кукольная короткометражка не была сочтена советскими коллегами «выдающимся вкладом». Славу «Шумного дня» списали на счет соавтора Анатолия Эфроса, драматурга Виктора Розова и юного Олега Табакова. «Все остается людям» признали бенефисом Николая Черкасова. «Старшую сестру» и «Еще раз про любовь…» прославляли за доронинский шарм. Георгий Григорьевич никогда не роптал на судьбу, хранил верность призванию, преклонялся перед открытыми им талантами и прекрасно понимал: истинная награда для творца — зрительская любовь к его картинам. И чувства к «Шумному дню», «Старшей сестре», «Еще раз про любовь…», «Валентину и Валентине» выдержали испытание временем, но не спасли от равнодушия чиновников.
Двадцать лет Натансон мечтал снять игровые картины о Михаиле Булгакове и Леночке Варшавской, захороненной в братской могиле у подножия таллинского «Бронзового солдата». На картины о русском классике и девятнадцатилетней виолончелистке, самоотверженной фронтовой санитарке, не нашлось федеральных средств. А последняя документальная лента мастера удостоилась премии Московского правительства и легла на полку. Незадолго до ухода режиссер, окрыленный причастностью к возвращению Тавриды в родную гавань, поделился с «Культурой» своей бедой:
— В 2002-м на средства правительства Москвы я сделал документальную картину «Я вернусь. Булгаков в Крыму», отмеченную дипломами нескольких смотров. Когда Крым был освобожден, телеканал «Культура» решил поставить ее в эфир. Руководство обратилось к чиновнице из мэрии с просьбой разрешить показ. Она сказала: «Это невозможно, все документы на фильм потеряны». Телеканал боится показывать работу без разрешения, а они его не дают. Из-за одной закорючки ленту, может быть, никто и никогда не увидит. Если режиссер снимает хорошие фильмы, ему надо доверять. Ну, а кто такой чиновник, кто и за что вспомнит бюрократа? Я уже забыл его фамилию, а он убивает мой труд.
Сейчас нам выпал последний шанс исправить чудовищную несправедливость. В этом — наше все: гражданский и человеческий долг, и последнее «прости» выдающемуся режиссеру, скромному труженику, добрейшему человеку Георгию Натансону.
Фото на анонсе: Владимир Смирнов/ТАСС