Тамара ЦЕРЕТЕЛИ

06.05.2015

7 мая в Тбилиси, в Дидубийском пантеоне писателей и общественных деятелей упокоился Резо Чхеидзе — классик советского кино, светлый и добрый человек. Режиссер картины «Отец солдата» скончался на 89‑м году жизни.

Для Грузии Чхеидзе был не просто великим кинематографистом, но в каком-то смысле и совестью нации. В опросе, кому грузины доверяют больше всех, проведенном несколько лет назад, он занял второе место после Католикоса-Патриарха Илии II. Предстоятеля Грузинской православной церкви считал авторитетом и сам режиссер. И очень любил цитировать: «Когда человек встает утром, до того, как поднимется солнце, он видит соседа».

Непростые отношения с главным соседом Грузии — Россией — для Чхеидзе, народного артиста СССР, были больной темой. Газете «Культура» батони Резо говорил: «Вся русская классика — от Пушкина до Пастернака — связана с Грузией. Возьмите грузинское кино: все наши выдающиеся режиссеры — вгиковцы. Одним из моих педагогов был Сергей Юткевич. У него есть книга «Контрапункт режиссера», которую он посвятил своему первому учителю по режиссуре Константину Марджанишвили. То есть Юткевича учил Марджанишвили, а потом Юткевич учил меня…»

Связь с Россией Чхеидзе не терял никогда — свое 80-летие, например, отмечал в Москве. Российскую визу ему тогда выбивал Иосиф Кобзон, звонивший для этого Сергею Лаврову. В 2009 году, когда режиссер приезжал в Москву, чтобы получить приз ММКФ «За вклад в мировой кинематограф», в Златоглавую он летел через Ереван — прямое сообщение между Россией и Грузией тогда прекратилось. Но Чхеидзе был уверен: две страны обязательно помирятся. «То, что происходит сегодня, — временное явление. Так не может быть вечно. Когда приезжаю в Россию, чувствую настрой русских, как они переживают, как ласкают нас: «Ну, как Грузия? Что изменилось?» Вот простой случай. Я озвучивал в Москве свой фильм на русский язык (речь идет о последней картине режиссера «Свеча с Гроба Господня». — «Культура»). Естественно, с русскими актерами. Так вот — ни один из них денег не взял… Ни в одной московской больнице, где я лежал, не взяли денег. Мы подходим в кассу платить, а они не берут…» — рассказывал патриарх советского кинематографа.

Свой путь в кино он начал с документальных лент, но настоящий успех пришел после картины «Лурджа Магданы» («Ослик Магданы») по хрестоматийному рассказу Екатерины Габашвили. Фильм стал первым художественным опытом не только Чхеидзе, но и его друга и соавтора — Тенгиза Абуладзе. Совместную работу двух будущих классиков на студии «Грузия-фильм» не оценили («Очередная картина, ну, там ослик — главный герой…» — иронизировал впоследствии Чхеидзе). Зато жюри Каннского кинофестиваля было другого мнения — «Лурджу Магданы» признали лучшим фильмом с вымышленным сюжетом. Так начался выход послевоенного советского кино на мировую арену. Спустя два года — в 1958‑м — «Золотую пальмовую ветвь» получит шедевр Михаила Калатозова «Летят журавли».

После «Лурджи Магданы» Чхеидзе снимет «Наш двор» с любимицей грузинской публики Сесилией Такаишвили в главной роли и начинающей актрисой Софико Чиаурели, для которой эта работа станет дебютом в кино. Затем Чхеидзе поставит еще несколько картин, пока его друг Сулико Жгенти, с которым они учились во ВГИКе, не покажет ему сценарий. «Он мне как-то говорит: «Я тут кое-что накалякал, может, прочтешь…» А у самого под мышкой какие-то бумаги, свернутые в трубочку», — вспоминал режиссер в неопубликованном интервью. Это «накаляканное» произвело на Чхеидзе такое впечатление, что он тут же решил снимать фильм.

Загвоздка была в главном герое — трагическом, но при этом вызывающем улыбку персонаже. Актеры героического амплуа не годились, комики — тоже… Выход нашелся случайно. «Зима, еду в троллейбусе по проспекту Руставели. Снег. Вдруг вижу за окном человека, который как-то необычно облокотился о перила и рассматривает витрину. Пригляделся — Серго Закариадзе. У него было такое интересное тело, пластика… И я сразу понял, кто будет играть в картине», — это из той же беседы с Чхеидзе.

Вот только находка режиссера студию «Грузия-фильм» не обрадовала. В главной роли видели какого-нибудь знаменитого красавца-киноартиста, а вовсе не великого театрального актера Закариадзе. Да и в сценарии находили «изъяны»: крестьянин-недотепа не мог олицетворять героический дух советского народа вообще и грузинского в частности. Наконец, после бескровных баталий, а главное — после смены руководства студии на роль был утвержден кандидат Чхеидзе. «Каждый актер мечтает о такой роли. Мне пришлось ждать этого счастья более 30 лет», — признался впоследствии Закариадзе.

После выхода картины Сергей Герасимов скажет о Чхеидзе: «Я еще раз убедился, что грузины рождаются с киноаппаратом в руке». Ленту признают самым пронзительным фильмом о войне. А сына Закариадзе Гурама станут именовать Годердзи — так звали в фильме солдата, на поиски которого отправляется отец. За эту роль актер получит Ленинскую премию и приз ММКФ. В кахетинском городке Гурджаани, откуда родом герой фильма, ему поставят 14-метровый памятник работы знаменитого скульптора Мераба Бердзенишвили. А когда Серго Закариадзе не станет, на прощание в его родной Театр имени Руставели вместе с толпами народа придут и военные — возложат траурный венок с надписью: «Отцу солдата от его сыновей»…

Что до Чхеидзе, то в историю грузинского кино он вошел не только как замечательный режиссер, но и как выдающийся организатор. В 1973 году он возглавил студию «Грузия-фильм». Именно во времена его директорства вышли ныне хрестоматийные «Мелодии Верийского квартала» Георгия Шенгелая, «Чудаки» и «Голубые горы, или Неправдоподобная история» старшего Шенгелая — Эльдара, знаменитые короткометражки Резо Габриадзе, «Древо желания» и «Покаяние» — два последних фильма из знаменитой трилогии Тенгиза Абуладзе… Чхеидзе руководил студией до 2006-го — то есть 33 года. Но спасти ее от развала оказалось не в его силах — при отсутствии финансирования сделать это было нереально. «Студии «Грузия-фильм», можно сказать, не существует. Там трудится, по-моему, 17 человек — вместе со сторожами. А в советское время работало две с половиной тысячи — это был целый город», — с грустью вспоминал режиссер.

Теперь вспоминать будут его самого — светло и благодарно.