Илья СТУЛОВ, Калининград

24.05.2013

Четверть века назад в бою у берегов охваченной междоусобицей Эфиопии российская военная радистка Алина Лемешко, рискуя жизнью, спасла своих товарищей. Война не окончена: теперь пенсионерка Лемешко сражается с чиновниками, отказывающимися признать ее участницей боевых действий.

Под огнем

Алина Александровна уже несколько лет на пенсии, но до сих пор помнит изнурительный зной тропического солнца. Помнит ставший таким привычным и, казалось бы, вечным гул рвущихся снарядов. Помнит, что по главной палубе от кормовых кают до средней надстройки, где на танкере «Олекма» находилась радиорубка, всего 76 шагов.

Расстояние незначительное, и даже в условиях сильного шторма преодолеть его несложно — меньше минуты. Однако тогда, в мае 1988-го, эти секунды дорогого стоили. Тогда она не думала ни о подвигах, ни о наградах, просто знала: от нее зависит жизнь всего экипажа. Вот что рассказала эта смелая женщина корреспонденту «Культуры»:

— Страшно было невообразимо, бежала как будто вечность, и казалось, что все пулеметные очереди — в меня. По надстройке, по иллюминатору, по шлюпбалкам. Открыла дверь в радиорубку — там наш начальник станции Михаил Новиков убитый лежит. Корпус станции пробит осколком. И они уже совсем рядом...

Они — это три катера эфиопских сепаратистов, решившихся на дерзкую атаку безоружного судна. До абордажа оставалось пару кабельтовых, когда по открытым каналам связи с «Олекмы» раздался сигнал о помощи. Алина сама не помнит, как за несколько мгновений сумела заменить разбитые осколком лампы, настроить станцию и выйти в эфир.

В зоне локального конфликта

— Как единица вспомогательного флота ВМФ, в январе 1988 года мы были направлены в Индийский океан в зону, как теперь это называется, локального конфликта, — рассказывает мне служивший на танкере старпомом Николай Лимонов. — В Эфиопии шла тогда непримиримая гражданская война. Мы знали, на что идем. Поэтому экипаж формировался только из добровольцев. Прибыв в Красное море, вошли в состав 8-й оперативной эскадры ВМФ СССР. Сразу же получили от командования боевое задание: бесперебойно снабжать водой, техникой и топливом жителей острова Нокра. Регулярно подвергались обстрелам. А 31 мая три сепаратистских катера попытались захватить наше судно. Если бы не Лемешко, так бы оно и произошло. Однако Алина каким-то немыслимым образом сумела под огнем проскочить в рубку и вызвать помощь по открытым каналам связи. Сепаратисты, постоянно прослушивающие эфир, услышали ее сигнал и ответ советских кораблей, выдвинувшихся к нам, и срочно ретировались.

Члены команды до сих пор рассказывают о том дне с дрожью в голосе. Изрешеченные пулями крупнокалиберных пулеметов борта и надстройки судна, залитое кровью начальника станции помещение радиорубки и сжимающая до синевы в руках спасительный для всех микрофон хрупкая Алина Лемешко.

По итогам боя (а тогда произошедший инцидент никто иначе и не называл), погибший начальник станции и бесстрашная радистка были представлены к ордену Красной Звезды. Но награда, в наших, увы, не лучших традициях, была вручена только семье погибшего Михаила Новикова. Про живую Алину Лемешко в высоких столичных кабинетах по каким-то соображениям забыли.

Алина Александровна не стала сетовать на несправедливость. По большому счету, не придала этому значения. Словно исправляя недоработку московского генералитета, командование Балтийским флотом осенью 1988-го вручило ей Почетную грамоту: «За успешное выполнение задания командования, инициативный высокопроизводительный труд, личное мужество и уверенные действия в экстремальных условиях».

Резолюция: отказать

Восемь лет назад Алина Лемешко вышла на пенсию, тогда-то с удивлением узнала, что ни в каких боевых действиях она никогда участия не принимала.

Вообще, борьба ветеранов за свои права — это отдельная история.

— В редакции закона «О ветеранах» от 1995 года какие-то паркетные полководцы обозначили известные только им сроки локальных конфликтов, — рассказал «Культуре» лидер Балтийского общества воинов-интернационалистов Валерий Баслык. — Оказывается, в 80-х никакой войны в Эфиопии не было, она якобы закончилась в 70-х. А следовательно, все находившиеся там под обстрелами и бомбежками и исполнявшие приказы командования, видимо, являлись просто туристами. И на статус «Ветерана боевых действий» претендовать не имеют права.

Тринадцать лет изнурительных атак на бюрократические инстанции понадобилось ветеранским организациям, чтобы доказать очевидное: война в Эфиопии длилась до начала 90-х. Соответствующие поправки были внесены в федеральный закон только в 2008 году.

— Но сразу же с 1 января 2009 года вышел целый ряд ведомственных приказов, циркуляров и инструкций, фактически превращающий жизнь претендентов на статус ветерана в кошмар, — продолжает Баслык. — Им предложили доказывать свою правоту в суде. Одновременно значительно усложнив доступ к архивам.

Нужно обладать солидным запасом времени, сил и нервов, чтобы пробить эту стену. Но даже наличие всех необходимых документов не гарантирует положительного результата. Законы, касающиеся льгот для военнослужащих, написаны столь витиевато, что при желании можно толковать их и так, и этак. Минобороны, во всяком случае при прежнем руководстве, стояло на жестких позициях экономии: находить любую возможность не присуждать льгот тем, кто проявил геройство в мирное время. Аморальность такой позиции не принималась во внимание.

Не избежала этой участи и Алина Лемешко. В сентябре прошлого года суд города Балтийска, несмотря на присутствие в зале заседаний пяти свидетелей ее подвига, не признал отважную радистку участницей боевых действий. Логика Фемиды с трудом поддается описанию. Да, был бой. Да, погиб Михаил Новиков, посмертно награжденный именно боевой наградой. Да, Алина Лемешко действовала грамотно и мужественно. Да, несла боевую службу. Но в боевых действиях участия не принимала. В судебном решении так и записано: «Несение боевой службы и участие в боевых действиях не являются равнозначными обязанностями военной службы…»

Понять это невозможно. Как же так: военное судно выполняет военную задачу в зоне военных действий, попадает под огонь (прицельный, не шальной), проливается кровь — и все это не является боевыми действиями? Да хоть сто инструкций покажите — все равно бред.

— Получается, бой, вроде был, а участия в нем мы не принимали, — разводит руками Лемешко.

Короткая память

Увы, в апреле 2013 года решение балтийской Фемиды подтвердил и Калининградский областной суд.

— Все, что происходит в этом деле, я называю одним словом: сердюковщина, — сказал адвокат Лемешко Михаил Золотарев. — Под благим девизом экономии государственных средств людей, с честью и до конца исполнивших свой долг, лишают заслуженных льгот. В монетизированном виде это не превышает двух с половиной тысяч в месяц. Позорное крохоборство. Думаю, что пока новый министр в ворохе доставшихся ему проблем не увидит и тех, с которыми столкнулись Алина Лемешко и другие военнослужащие и их родственники, шансов достучаться до здравого смысла не будет.

Теперь вся надежда на Верховный Суд, а если потребуется, то и на Конституционный. Родина, пославшая Алину на войну, добровольно платить долги решительно не хочет.