Между небом и землей псалом раздается

Александр ПАНОВ

19.11.2019

В Истре, в сверхсовременном музейном комплексе «Новый Иерусалим», расположенном напротив стен православного монастыря, основанного патриархом Никоном в середине XVII века, открылась выставка «Шагал: между небом и землей». 

Основную ее часть составили произведения классика на тему иудаики. Не только, конечно: в экспозицию формально вошли 239 работ — ​графика, живопись, даже гобелены из музейных собраний России, Франции и Белоруссии, а также частных коллекций. И устроители уверяют, что это самый большой академический показ художника в России. Вроде правда, если вспомнить последние: в Третьяковской галерее в 2005-м было 180 экспонатов, в 2012-м — ​150. А теперь куратор тех выставок Екатерина Селезнева, некогда главный хранитель ГТГ, а ныне приглашенный эксперт в комитете Марка Шагала в Париже, пошла на рекорд. Но статистика любит точность: два библейских цикла эскизов и офортов (числом 22 и 105 листов соответственно), несмотря на уникальность каждого рисунка, являются цельными, нерасчленимыми произведениями, и путем незатейливых вычислений мы узнаем, что зрителя ожидают чуть более сотни самостоятельных вещей. И сугубо секулярных из них — ​около трети.

Религиозный аспект в творчестве выходца из скромной хасидской семьи сознательно акцентирован делением на разделы. Главным сюжетом становится переход от мифологических очерков местечкового быта, «Жизни земной», к библейскому эпосу, «Бытию небесному» (так что в названии проекта нарушена временная логика). И ключевой оказывается глава «Путешествия и мосты» про паломничество в Палестину в 1931-м. Абсолютно реалистические, чуть с памятью о парижской школе, неизвестные живописные зарисовки Иерусалима — ​настоящий хит выставки. К тому же они объясняют ее месторасположение. Ведь Шагал тоже хотел найти свой личный, «новый» Иерусалим. Да еще на помощь приходит его цитата из туристического интервью: «Здесь я ощутил, что иудаизм и христианство были одной семьей. Они составляли единое целое, но явились демоны и разделили и разобщили нас».

Впрочем, христианской иконографии, если не считать херувимов-серафимов и витебских осликов-агнцев, в экспозиции немного. Чтобы исправить ситуацию, музей из своих фондов выдал несколько лубков, изразцов и деревянную головку ангела. Однако суть проекта именно в желании показать, как художник преодолевал запреты на изображение в иудаизме, перекидывая пресловутый «мост» к европейской традиции, необязательно православной. Причем делал это радикально: гравюра «Исход из Египта» представлена в нескольких «состояниях» (так Шагал называл варианты отпечатков с пластины). И в каждом он якобы дорисовывал в толпе, ведомой Моисеем, фигуры и лица своих родственников. На вернисаже обозреватель «Культуры» спросил об этом у внучки мастера Мерет Мейер, участвовавшей в организации выставки вместе с другой внучкой, Беллой. И Мерет подтвердила — ​дедушка ей рассказывал, кто есть кто. В общем, Шагал был еще визуальным мемуаристом. Ну а что вы хотите от человека, который в предисловии к иллюстрированной им Библии писал: «Я вижу в Адаме своего брата; и Авель, и Каин — ​братья, наши братья. И потоп принадлежит всем нам».

Правда, организаторы выставки идеями Шагала не слишком прониклись. Он вечно повторял, что краска — ​это любовь, а их удачное сочетание — ​своего рода «химия». Дизайнеры же покрыли стены синим (якобы небо) и коричневым (якобы земля), на таком фоне гибнут даже многометровые гобелены. Не говоря уже о нежнейшей графике или полупрозрачных живописных портретах жены Беллы.

Но, несмотря ни на что, экспозиция уже вызвала большой интерес у зрителей. Шагала в России любят. На прошлой неделе с одного закрытого антикварного аукциона в Москве его поздний холст ушел за 10 млн рублей. А в галерее «Роза Азора» открылась выставка тиражной печатной графики Марка Захаровича — ​там цены ниже.



Фото на анонсе: Сергей Киселев/mskagency.ru