Идем лесом

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

18.04.2019

В столичной галерее ARTSTORY — экспозиция Владимира Мигачева «Лес». Это финальная часть четырехчастного проекта: ранее в залах в Старопименовском переулке были показаны выставки «Край. Дневник наблюдений», «Средняя полоса» и «Внутренняя миграция». 

Краснодарский автор часто выступает нарушителем канонов. От творца с юга ждешь ярких красок — а Мигачев играет приглушенными тонами, нередко используя экзотические материалы: кузбасслак, золу или чернозем. Попробовав себя в разных жанрах и техниках, уходит в абстракцию, чтобы в итоге вернуться к фигуративу и реанимировать непопулярный жанр — пейзаж. Правда, и здесь мастер выбрал не совсем традиционный путь. Художник чужд примитивному перерисовыванию, копированию натуры. Его работы — это метафизические высказывания: размышления об утраченном и о том, куда мы, собственно, идем.

В предыдущих частях проекта Владимир Мигачев исследовал просторы страны: покосившиеся избушки, полуразрушенные усадьбы, головокружительные широкие поля, уносящиеся за горизонт товарняки («Средняя полоса»). Ту самую глубинку, до которой доберется не каждый иностранец, ослепленный блеском Москвы и Петербурга. Путешествия продолжились на выставке «Внутренняя миграция»: во время подготовки художник объехал шесть областей Центральной России, исследуя исчезающие хутора и деревни. Наконец, в экспозиции «Край» показал предчувствие катастрофы. Общее настроение, давшее импульс проекту, сам автор обозначает как «разочарование»: из-за неумения людей жить в гармонии с природой. Последняя часть, «Лес», — по-видимому, попытка найти выход из тупика: социального, экономического, культурного.

В главном зале художник разместил масштабные полотна с изображением деревьев. А на черном полу нарисовал их негативы: белые стволы и ветки. Это та действительность, в которой существует «средний человек». Однако в отличие от платоновских пленников, обреченных наблюдать за тенями на стенах пещеры и неспособных познать настоящую реальность, зрители Мигачева получают шанс окунуться в нечто мистическое, сакральное. С лесом в европейской культуре связан целый комплекс мотивов. Здесь, по верованиям кельтских народов, хозяйничали могущественные жрецы-друиды, умевшие преображать природу. Порой лес ассоциируется с опасностью и даже смертью: как, например, в балладе Гёте «Лесной царь», переведенной Жуковским и Фетом. Полон тайн Лес призраков (Ghostwood) в сериале «Твин Пикс»: именно оттуда в мир сонного маленького городка прорывается все страшное и непонятное. Своеобразный «портал» в иное, по мысли Дэвида Линча, находится в Гластонберийской роще — отсылающей к одноименному месту в Англии, где якобы был похоронен король Артур.

Однако лес — не только обитель зла. Мировое древо — более древний и мощный символ: недаром на одной из работ художник горизонтальными линиями «отделяет» корневища и крону от ствола. Низ картины — это преисподняя. Средняя часть — область привычной, повседневной жизни. Ветки, вытянутые к небу, буквально прорастают в священное. Мягкая, чуть меланхоличная музыка помогает зрителю ощутить себя ребенком, гуляющим по зачарованному саду. Созданный мастером Эдем можно рассматривать и как некий храм. Деревья на картинах устремлены ввысь, словно колонны, и кажется, будто их ветви складываются над головой в своеобразный свод. Недаром Владимир Мигачев расписывал церкви и занимался иконописью, хотя биографический подтекст не так уж важен. В конце концов, каждый художник — алхимик: творит искусство из разных жизненных пустяков, и порой какая-нибудь мелочь влияет на него больше глобальных потрясений.

Мигачев еще и по-настоящему современный автор. Первое, что видит посетитель, попав на выставку — работа «Штрихкод» (2019), где лесной частокол превращен в товарный знак. Символ потребительского отношения к природе и жизни — своеобразный упрек, а также предостережение. Насколько уместно рукотворное преображение ландшафта? Можно ли забывать о своих корнях? Способны ли мы навсегда поселиться в каменных джунглях или однажды решим вернуться в более естественную среду? При этом автор вовсе не требует, чтобы посетитель ощутил себя ретроградом, безуспешно сражающимся с прогрессом. Скорее, речь об умении вступать в диалог с окружающим миром. И хотя на словах Владимир Мигачев настроен не слишком оптимистично, многолетний проект завершается образом «природного храма». А значит, в палитре художника нашлось место и надежде.