Фотограф в большом городе

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

19.04.2018

Еврейский музей и центр толерантности знакомит Москву с наследием Леона Левинстайна. Выставка Modernist Documentary, подготовленная кураторами Лией Чечик и Анастасией Лепиховой, проходит в рамках XII Международного месяца фотографии «Фотобиеннале-2018». 

Экспозиция представляет автора, малоизвестного при жизни и не до конца оцененного до сих пор. Пик творчества Левинстайна пришелся на 1950-е и 1960-е. Незаметный, плохо одетый, с камерой в руках он целыми днями бродил по Нью-Йорку в поисках интересных типажей и ситуаций. Мог долго идти за случайным прохожим, ожидая, что тот сделает странный жест или примет «графичную» позу. Мастера называют одним из родоначальников street photography, но кураторы настаивают: американец — не просто певец уличной жизни, но еще и тонкий художник, превращавший черно-белые снимки в изысканную графику.

Многолетнее забвение — не только прихоть судьбы, но и результат феноменальной закрытости самого Левинстайна: он сбегал с вернисажей, сторонился женщин и почти не имел друзей. Мэтр называл фотографию «одиноким занятием», предпочитал не действовать, а наблюдать — за городом, прохожими, самой жизнью, текучей и разнообразной. По словам одного из рецензентов, в творчестве американца обнаруживается фундаментальное противоречие. С одной стороны, Леон стремился запечатлеть обыденные занятия ньюйоркцев, показать быт простых людей. С другой — многие его герои далеки от нормальности. Подобно моделям Дианы Арбус, они являют собой фриков всех мастей — Левинстайн хотел передать безумный дух эпохи битников. Его привлекало все странное, непривычное, гротескное: тщательно кадрируя снимки, он нередко «отрезал» персонажам головы. В этом был определенный вызов традиции: известно, что лицо — самая «говорящая» часть портрета, живописного или фотографического. Создать образ с помощью спины или даже шеи (мощной, в глубоких складках) — показатель мастерства. В интервью, данном незадолго до смерти, автор признавался: «Большинство людей видят только привычные, ожидаемые вещи. А вот хороший фотограф должен замечать каждую деталь».

Выставка погружает зрителей в атмосферу Нью-Йорка — второго дома Левинстайна, родившегося в Западной Виргинии, но прожившего в «Большом яблоке» несколько десятилетий. Легендарный мегаполис в середине прошлого века был куда менее «вылизанным» и буржуазным. Впрочем, мусорные пакеты вдоль обочин до сих пор остаются его своеобразным символом. Подобные мешки встречают публику у входа в «таунхаус». Кажется, на таких ступеньках сидела героиня Сары Джессики Паркер, обдумывая колонки про секс и туфли — правда, уже на рубеже XX–XXI столетий. Сама же экспозиция представляет собой череду витрин с выставленными в них снимками. Урбанистический антураж создают также уличные указатели и велосипед.

Мастера неизбежно сравнивают с великими современниками: будь то Картье-Брессон, гениальный и ироничный летописец обыденной жизни (его работам близок снимок Левинстайна с гандболистами). Или другие звезды стрит-фото: например, Роберт Франк, прославившийся серией, посвященной американцам. Наконец, гротеск и юмор, характерные для фотографий Левинстайна, ярко проявились в творчестве Эллиотта Эрвитта, который находил остроумные «рифмы» в окружающей действительности. Подобные «двустишия» есть и у героя выставки. Например, кадр с двумя прохожими (головы обрезаны): на корпулентной даме — черные брюки в обтяжку и белая кофта, ее стройный спутник одет в светлые брюки и темный пиджак. Фотограф недаром успел поработать графическим дизайнером, прежде чем окончательно выбрать светопись. Художественный талант Левинстайна отмечал влиятельный Алекс Бродович, арт-директор Harper’s Bazaar, давший путевку в жизнь таким звездам, как Ирвин Пенн и Ричард Аведон.

После смерти маэстро поклонники его творчества приложили немало усилий для популяризации наследия. В 2010-м была организована масштабная экспозиция в Метрополитен-музее, последовал ряд других проектов. Фотограф, удостоившийся при жизни единственной персональной выставки (хотя и участвовавший во множестве групповых), с каждым годом обретает все больше почитателей. Его снимки — наблюдения художника, вуайериста, одиночки — укоренены в безумном Нью-Йорке прошлого и в то же время глубоко универсальны. Ведь они сделаны в золотую эпоху фотографии, когда композиция и ритм значили ничуть не меньше, чем умение вовремя нажать на кнопку.