Денис БОЧАРОВ

23.03.2017

В столичном Музее современного искусства проходит персональная выставка Игоря Верещагина. Обширный каталог представляет собой своеобразную рок-энциклопедию в лицах, ибо за долгие годы фотограф увековечил на пленке, похоже, всех достойных. В его послужном списке снимки Чака Берри и Ринго Старра соседствуют с кадрами Гарика Сукачева и Александра Ф. Скляра, а The Rolling Stones гармонично уживаются с «Машиной времени».

Однако в рамках экспозиции, получившей название Given & Stolen, посетителям предлагается оценить не только работы, сделанные на рок-н-ролльном поприще, но и другие произведения мастера.

культура: В этом году Вы отмечаете шестидесятилетие профессиональной деятельности. Не припомните, как все начиналось? 
Верещагин: У моего отца была исключительная память, а также уважение к знаковым датам и числам. Благодаря этому доподлинно знаю, с чего, так сказать, стартовала моя карьера. Недавно нашел конверт с четырьмя негативами. На нем надпись: «Маша и я. Снимал Игорь. 12 июня 1957 г.» То есть снимок, на котором запечатлел родителей, можно считать моим творческим дебютом. Именно в тот день я, пятилетний мальчонка, впервые нажал кнопку фотоаппарата. 

культура: Благодаря чему решили посвятить себя преимущественно музыкальной теме?
Верещагин: Едва ли моя история здесь оригинальна. В середине 60-х услышал The Beatles, The Rolling Stones, The Monkees, The Beach Boys, The Bee Gees и так далее. Был необычайно очарован этим новым звучанием. Однако максимум, на что мог рассчитывать выросший в Братске пацан, — рассматривать многократно переснятые кадры. Причем откуда приходили эти снимки, для меня до сих пор остается загадкой. Страстно захотелось увидеть, как выглядят герои, всецело завладевшие подростковым сознанием. По большому счету, тогда и закрутилось.

культура: Как возникла идея проекта Given & Stolen?
Верещагин: Один добрый знакомый, Сергей Смолин, некогда продюсировавший группу «Квартал», принес своей подруге, которая работает в московском Мультимедиа Арт Музее, несколько моих фотографий. Она заинтересовалась и предложила провести выставку. Из отправленных мною двухсот файлов было отобрано около половины, при этом технической стороной вопроса — печатью, оформлением, размещением — я вовсе не занимался. Более того, с выставкой как таковой познакомился буквально за пару часов до открытия. Остался очень доволен: на мой взгляд, все организовано на высоком уровне. Знаю, о чем говорю: устраивал куда менее масштабные мероприятия и имею представление, насколько это трудоемкая затея. 

Хронологически и тематически экспозиция условно подразделяется на три этапа: советский (примерно с 1972 года), затем так называемая стрит-фотография, основу которой составляют московские снимки, а также кадры из Лондона, Нью-Йорка и некоторых других городов. Ну, и заметная часть отдана на откуп собственно музыкальной теме: концерты, пресс-конференции, бэкстейдж и так далее.    

культура: У Вас есть некое профессиональное кредо?
Верещагин: На мой взгляд, фотограф не должен выпячиваться, не имеет права быть навязчивым. Даже если снимаешь близких людей. Выставка потому и называется: «Подаренное и украденное». Given — это когда персонаж в кадре словно дарит свой образ. Он позирует, целенаправленно смотрит в камеру, не сопротивляется. А со stolen и вообще все понятно: когда вы фиксируете людей, к этому не готовых. У меня есть снимок, по сути, заставивший задуматься над самой концепцией экспозиции: в метро едут три спящие бабушки, а между ними сидит мой внук и смотрит прямо в объектив. Тут вам и given, и stolen в одном флаконе (смеется). 

культура: Существует ли рецепт идеального кадра?
Верещагин: Вряд ли. Фотография либо работает, либо нет, а от чего именно это зависит, право, не знаю. Однажды в Лондоне, стоя поздним лунным вечером на Трафальгарской площади, сделал снимок, который мне очень нравится. По небу летел самолет, мне почему-то показалось, что он должен пройти аккурат сквозь луну. И, представляете, ровно так оно и вышло. Я успел это зафиксировать — возможно, именно такие кадры и попадают в яблочко. 

культура: Не планируете ли выпустить фотоальбом? Давно уже пора, по-моему...
Верещагин: Этим сейчас вплотную и занимаюсь. Надеюсь, в течение ближайших месяцев появится книга, сделанная по мотивам текущей выставки. Скорее всего, она будет носить такое же название. Помимо этого, уже третий год готовлю проект Vinyl. В его рамках, как нетрудно догадаться, представлены известные люди, сфотографированные со своей любимой грампластинкой. Каждый снимок будет сопровождаться воспоминаниями фигурантов кадра — надеюсь, такой альбом займет достойное место в библиотеке любого поклонника виниловой культуры. 

культура: Есть ли в Вашей бездонной коллекции снимок, который могли бы назвать любимым?
Верещагин: Да, причем сделан он довольно давно. В 1980-м запечатлел свою дочь на фоне стены дома. Казалось бы, ничего особенного, верно? Но чем больше проходит времени, тем этот кадр мне дороже. Семейный жанр вообще особенный. Это та область, где каждый — чемпион. Ибо к своим близким у тебя есть эксклюзивный доступ — какого нет ни у одного фотографа в мире. А значит, возможности сделать уникальный снимок здесь практически неограниченны. Кстати, считаю, что хорошие кадры надо обязательно печатать. Ибо это наполняет фотографию жизнью. Просыпаться каждое утро и видеть висящее на стене изображение дорогих тебе людей — поистине бесценно.