Истории в картинах

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

02.12.2016

Институт русского реалистического искусства отмечает пять лет с момента открытия. Частный музей, появившийся по воле мецената Алексея Ананьева, может похвастаться масштабной коллекцией национальной реалистической живописи XX века: более 6000 единиц хранения. Упор сделан на советское искусство, однако есть и представители основанного до революции Союза русских художников. Кроме того, собрание постоянно пополняется картинами современных мастеров, и многие из авторов в частных беседах признавались корреспонденту «Культуры», что для них сотрудничество с ИРРИ в нынешних условиях стало жизненно важным. 

К празднику в музее провели реконструкцию: осуществили масштабную реэкспозицию трех этажей. Работы расположили в хронологическом порядке. Первый этаж отдали представителям группировок 1920-х: Ассоциации художников революционной России (Исаак Бродский, Александр Герасимов) и Обществу художников-станковистов (Александр Дейнека, Юрий Пименов). Здесь же можно увидеть «русских импрессионистов» Константина Коровина и Игоря Грабаря, а также «народника» Аркадия Пластова и романтичного Георгия Нисского. На втором этаже царит «суровый стиль»: Игорь Обросов, Виктор Попков, Таир Салахов (последний, правда, представлен нетипичными произведениями — ранним, где фирменный почерк еще не выработан, и «Портретом балерины Ирины Струевой» 2000 года). Отдельный «сектор» отведен авторам, увлеченным деревенской темой. Весной в этих залах проводили выставку Виктора Иванова, для которой придумали специальный дизайн — скрипучий деревянный пол, как в избе. Его в итоге решили оставить: картины братьев Ткачевых, Валентина Сидорова, а также Юрия Кугача («Свадьба», написанная в 2000-м, с нее началась коллекция Ананьева) смотрятся в подобном антураже органично.

Реэкспозиция включает в себя не только новую развеску, но и принципиально иное освещение, разработанное совместно со специалистами амстердамского Rijksmuseum. При этом в самих залах, на вкус корреспондента «Культуры», стало довольно сумрачно, хотя пятна света эффектно выхватывают картины, позволяя не отвлекаться на происходящее вокруг. Зато третий этаж, где разместились гиперреалисты, а также современные живописцы, — отдохновение для глаз: вероятно, стеклянная крыша не позволила погрузить помещение в полумрак.

Параллельно с основной экспозицией открылась и временная выставка «Рассказы». Ее концепция — не просто дань просветительскому вектору ИРРИ, организующему лекции, экскурсии, образовательные программы. Авторы проекта попытались придать неповествовательному по природе изобразительному искусству нарративное измерение. А заодно сыграть на взаимосвязи вымышленного и реального миров. Этот аспект в последнее время особенно популярен. Можно вспомнить «Тайны старых картин», представленные летом в Третьяковской галерее, — историю создания и трансформаций известных полотен. Из зарубежных — открывшуюся на днях в мадридском Прадо «Мета-живопись»: об оптических иллюзиях и рефлексии художников. Спектр работ у испанцев широкий: от «Автопортрета» златокудрого Альбрехта Дюрера (1498) до знаменитой «обманки» Пера Борреля дель Касо «Бегство от критики» (1874), где мальчик, кажется, вот-вот выпрыгнет из рамы.

«Рассказы» взаимодействуют с реальностью по-иному, они предлагают публике набор интересных «кейсов», связанных с отдельными произведениями. Хотя самих «объектов», которым посвящены исследования, на выставке нет — только репродукции, дополненные другими работами, архивными фото и видео. Оригиналы висят в залах постоянной экспозиции: таким образом, новый проект оказывается изящным оммажем полотнам из собрания музея. В частности, можно узнать, что «Спортсменка, завязывающая ленту» (1950-е) Дейнеки, масштабный рисунок углем и сангиной, ставший самым узнаваемым произведением из коллекции ИРРИ, — всего лишь эскиз к «Купальщице» (1951), прибывшей в музей из Третьяковской галереи: ее впервые показывают публике после длительной реставрации. До этого на шедевр можно было полюбоваться лишь однажды — на юбилейной выставке Дейнеки в 1980 году в Ленинграде.

Другой мини-блок посвящен Гелию Коржеву, точнее, его «Квартирантке» (1997). Организаторы включили в экспозицию фото: нелюдимый художник в неожиданном образе — повторяет позу девушки-натурщицы. Как поясняется, это подготовительный этап создания полотна. Документальные свидетельства дополняет картина «Серое утро», написанная в 2006-м. Жилище барышни эпохи нулевых (отдельное и комфортабельное), по идее, должно контрастировать со скудным советским бытом в «Квартирантке». Однако мрачное и безнадежное настроение Коржева с годами лишь усиливалось.


В фокус внимания попала и работа Нисского «Над снегами» (1964). С ней рифмуется недавнее приобретение ИРРИ кисти того же автора «Зима. 1941 год» (1958). Посетителям предлагается поломать голову над загадкой — что за самолет изображен на первом полотне. Представлены фото авиалайнеров Ту-104 и Ил-62М: по предварительным данным, мастер воспроизвел черты обоих.

Интересная проблема связана с «Семейным портретом» Гавриила Горелова. Написанная в промежутке 1921–1924 годов, когда художник преподавал в школе для беспризорников, картина была окончательно завершена в 1956-м. Снимки в рентгеновском и инфракрасном излучении показали, что произведение, созданное с оглядкой на творения Ренессанса, не раз переделывалось. С лица автора пропала белозубая улыбка: в окончательном варианте он трагически серьезен. Жена сменила цветастое платье на однотонное, а сын расстался с завязанным на шее пышным бантом. Кроме того, исчезла четвертая фигура: кого собирался изобразить художник, еще предстоит выяснить.

У «Рассказов» интересное архитектурное решение: залы разделены перегородками, напоминающими стеллажи. Умышленно или нет, но проницаемые «полки» порой позволяют разглядеть обратную сторону холстов. И заодно прочитать надписи, имевшие технический характер, однако со временем ставшие ценными свидетельствами. Пример тому — «Веранда» Алексея Грицая, ее изнанка превратилась в отдельный экспонат. Рукой другого художника, Андрея Тутунова, здесь выведено: на картине изображен его дом в деревне Прилуки, куда Грицай приехал отдыхать с семьей.

В целом выставка напоминает гипертекст, состоящий из комментариев к комментариям — как хрестоматийный «Бесконечный тупик» Дмитрия Галковского. При этом у проекта есть ценное качество: он вызывает желание вернуться в залы постоянной экспозиции и еще раз взглянуть на полотна, с которых все началось.