Благородное собрание
24.02.2016
В Государственной Третьяковской галерее открылась экспозиция Федора Рокотова. На ней представлено около сорока работ.
Биография художника, как и атрибуция картин, вызывает немало вопросов. В ходе подготовки выставки выяснились любопытные факты: часть полотен, приписываемых Рокотову, на самом деле создана неизвестными авторами. А над парадным портретом Екатерины II (Третьяковка показывает два варианта 1763 года) работали преимущественно ученики. Федор Степанович, по мнению музейщиков, предложил композиционное решение, а затем поставил на готовых картинах размашистую подпись. Впрочем, эти выводы отнюдь не умаляют талант Рокотова-живописца. И не важно, кем в действительности был таинственный мастер — везунчиком-крепостным, рано получившим вольную, или внебрачным сыном князя Репина. В историю он вошел как один из тех, кто стоял во главе отечественного художественного процесса — тогда еще молодого.
Многие искусствоведы считают творчество Рокотова полным психологизма. Однако это чересчур смелое утверждение. Человек XVIII века, Федор Степанович мыслил сословными категориями, когда костюм говорит о владельце куда больше, чем «необщее» выражение лица. Той индивидуальности, которая окончательно утвердится в эпоху реализма, портрет еще не знал. Тем не менее рокайльные картины Рокотова действительно особенные: туманные, мерцающие. И дело не только в необычном живописном языке — дымчатых, мягких мазках. Напудренные волосы, полуприкрытые глаза, сдержанная джокондовская улыбка Александры Струйской (1772)… Портреты словно разговаривают со зрителем — но негромко, почти шепотом, как и принято в благородном обществе.
Картины Рокотова любопытны и с исторической точки зрения. Перебравшийся из Москвы в Петербург под опеку основателя Московского университета графа Ивана Шувалова, а потом вернувшийся в Белокаменную, художник создал множество изображений сиятельных особ. Из-под его кисти выходили целые семейные галереи. Долгие годы эти полотна хранились вдалеке от любопытных глаз — в родовых имениях. Впервые они были показаны публике в 1905 году на эпохальной выставке русского портрета в Таврическом дворце, организованной Дягилевым. Теперь же загадочные лица аристократов — а здесь и Шуваловы, и Орловы, и Голицыны, и Воронцовы (например, граф Артемий Воронцов — дальний родственник и крестный отец Пушкина) — вновь можно увидеть на одной площадке. И отметить, что они смотрят на зрителей с каким-то бесконечным терпением.
