Честная, пионерская

Тамара ЦЕРЕТЕЛИ

03.03.2015

«Пионерской правде» исполняется 90 лет — 6 марта 1925 года вышел первый номер вечно молодой газеты.

По легенде, «Пионерская правда» начиналась с пишущей машинки и двух стульев, подаренных журналистскому коллективу младшей сестрой вождя мировой революции. Печатное устройство, кстати, до сих пор хранится в редакции, правда, не совсем в рабочем состоянии. А вот мебель, презентованная Марией Ильиничной Ульяновой, за прошедшие 90 лет куда-то задевалась.

«Пионерка» возникла не на пустом месте. За четыре года до ее появления воспитанники 16-го детского дома Сокольнического района Москвы начали издавать «Радио» — так назвали стенгазету. Со временем «Радио» стало «вещать» шире — оно преобразовалось в издание всех детских и юношеских домов Москвы. Затем его и вовсе переименовали в «Школьную правду», а та с марта 1925-го превратилась в правду «Пионерскую». Укрепить новую редакцию решили за счет работников популярного детского журнала «Барабан». Главным редактором «Пионерки» стал «барабанный» глава Михаил Стремяков — кстати, организатор и вожатый первого в СССР пионерского отряда.

Пилотный номер «Пионерки» вышел тиражом в 20 000 экземпляров. На первой полосе «горячий привет» «новорожденной» слала Мария Ульянова, а Бухарин, в ту пору главный редактор «Правды», наставлял: «Валите, догоняйте!» Собственно, «Пионерка» и задумывалась как детский аналог «Правды». Надо сказать, старшую сестру она догнала и даже в чем-то перегнала — во всяком случае, со временем превратилась в самую тиражную газету СССР.

А пока «Пионерская правда» писала о злободневных проблемах 20‑х — безграмотности, беспризорности и даже перегрузке. «Говорят, что у некоторых пионеров от бесчисленного количества пионерских сборов, заседаний, комиссий, студий глаза на лоб начинают вылезать. Нельзя так дальше работать! Из зеленых истощенных пионеров начинают вырастать красные болтуны. <…> Надо объявить упорную, решительную войну пионерской перегрузке», — настаивала газета в 1925 году. Наверняка после этой публикации жить пионерам стало легче — в большинстве случаев рекомендации издания принимались во внимание. И не только взрослыми. После призыва «Писать в «Пионерскую правду» может и должен всякий пионер и школьник» редакцию завалили статьями пикоров — пионерских корреспондентов. Правда, редколлегия не всегда была в восторге от творчества юных журналистов, в газете появлялись ответы читателям. Так, пионеру Б. Плинеру адресовалось: «Пионерская правда» думает, что неинтересно печатать под твоей фамилией чужую статью. Подумай над этим как следует».

Более сознательные школьники вели бескомпромиссную борьбу со старым миром. Пикор Железняк с негодованием описывал концерт, организованный пионерами для участников уездной конференции работников просвещения: «Смотрю, вдруг выскакивают пионерки в балетных костюмах и танцуют балет, затем выходят две пионерки и читают коллективную декламацию. Потом все вместе опять пускаются в балетный танец. А в конце-то декламация гласила: «Мы пролетарские дети, сменим дворянских детей». Да, уже сменили, но все-таки для детей рабочих не нужен балет. <…> Пионеры, довольно заниматься балетом, а займитесь делом».

Старшие тем временем призывали «не бросаться пионерским словом», сообщали о названии неизвестной доселе планеты в честь Ильича — «Владиленой». И рассказывали об открытии советскими учеными в горах Тань-Шаня «одного из самых диких, некультурных народов — они не знают кожаной обуви, а неуклюжие арбы считают «чужеземными машинами». Речь о ягнобцах — малочисленной этнографической группе таджиков, что существует поныне и является излюбленным предметом исследования иранистов.

Тем временем тираж газеты постоянно рос. В 1929 году он составлял уже двести тысяч экземпляров. Пропагандой издания занимался в том числе Маяковский: «Стой! / Предлагаю не в шутку, а вправду / Подписаться на «Пионерскую правду». С января 28-го газета стала выходить два раза в неделю, а с октября того же года — уже трижды.

В сентябре 1932-го Советский Союз потрясло сообщение газеты о происшествии в селе Герасимовка Уральской области — кулаками убит пионер Павлик Морозов. «Павлика вырастила и воспитала пионерская организация», — сообщало издание. Здесь же был помещен портрет героя. В тысячах писем, приходивших в редакцию, читатели требовали отомстить за Морозова и наказать убийц.

Но не одними героями жила «Пионерка». «У меня две девочки — Мина и Лена. Старшая, Мина, пионерка, ученица 4-го класса, очень плохо себя ведет, — жаловалась мама читателям в 163‑м номере за 1937 год. — Она грубит мне и ничем не помогает. Даже свою постель не уберет. Подмести пол в своей же комнате — и то ей лень. Обуви своей она никогда не чистит, за одеждой не следит; у нее оторвались почти все пуговицы у пальто, но она их не пришивает».

Надо сказать, дети редко снисходили до такой «бытовухи». Вот, например, послание Любы Мурашовой, Донбасс, город Славянск: «Мы будем хорошо учиться, овладеем военным делом, будем помогать укреплять оборонную мощь нашей любимой социалистической родины».

В сентябре 1940-го «Пионерская правда» начинает публиковать «Тимура и его команду». В 41‑м в газете появляется сценарий «Клятва Тимура», написанный Гайдаром по заданию Комитета по делам кинематографии при Совете народных комиссаров СССР. Среди школьников разворачивается «тимуровское движение» — сбор средств на танковые колонны, дежурство в госпиталях… Обо всем этом в годы войны «Пионерка» подробно рассказывает, многие начинания инициирует сама. Среди прочего публикует письма пионеров отцам-фронтовикам — пожалуй, это самые пронзительные тексты, появлявшиеся на страницах газеты. «Папа, я нахожусь в детском доме. Витя, Валя тоже здесь, и Лида, и маленький Боря. Мы живем хорошо, кормят и одевают нас хорошо. Я хожу в школу, в третий класс. Папа, мы остались без мамы. Немцы нашу маму убили бомбой. Отомсти им за маму, бей их и громи! Папа, когда немцы подходили к нашему совхозу, женщины все побежали, и мы за ними. Витя посадил на шею Борю, а Валя, Лида и я бежали сзади. Так мы бежали десять километров, до станции. На улице была метель. Мы отморозили ноги, и меня сразу положили в больницу».

А в 45‑м можно было прочесть: «Спасибо Красной Армии и тебе, мой папа, спасибо!»

В 1950‑х пионеры рапортовали об уничтожении мелкого непарного шелкопряда, вредившего по-крупному. Рассказывали, как учились водить трактор. В свободное от этих занятий время набирались уму-разуму у классиков, печатавшихся в «Пионерке». «Я был нескладным подростком, — вспоминал Корней Чуковский. — За несколько копеек я случайно купил на толкучке английский самоучитель — растрепанную книгу без конца, без начала — и стал мелом на крыше выписывать идиотские фразы: «Есть ли у вас одноглазая тетка, которая покупает у пекаря канареек и буйволов?» <…> Около пяти месяцев провел я за этим занятием и, наконец, к великой своей радости, обнаружил, что я, с грехом пополам, уже умею читать по-английски. <…> Теперь я знаю английский хорошо. И все потому, что я никогда не тратил свободного времени на пустую болтовню с приятелями, на игру в домино или в карты, на бесцельное шатание по улицам».

В 60‑х в «Пионерке», как и во всей стране, наступила эра космоса. Восторгу детей не было предела. Редакцию закидали письмами. «Я узнала, что на космическом корабле летали собаки Стрелка и Белка, — сообщала газете ученица 2-го класса Нина Григорьева. — Прошу Вас помочь мне следующим рейсом отправить в космос мою любимую куклу Светлану. Что она вернется на Землю, у меня сомнений нет».

Вслед за космосом пришла эпоха большого детского спорта. В 1964 году благодаря «Пионерской правде» началась история «Золотой шайбы». Предание гласит, что в редакцию приехали советские хоккеисты, выигравшие золото на Олимпиаде в австрийском Инсбруке. Игрок первой тройки сборной Вениамин Александров презентовал труженикам газеты шайбу, сказав, что она золотая. Повертев в руках подарок, главный редактор констатировал: «Обычная, каучуковая. Где же тут золото?» Оказалось, этой «обычной, каучуковой» забили победный гол. Сразу родилась идея поделиться раритетом с детьми — организовать всесоюзный турнир. 8 декабря 1964-го в «Пионерке» появился призыв: «На старт, друзья! Золотая шайба зовет!» Та легендарная шайба дошла до наших дней — хранится в редакции газеты. Вместе с пишущей машинкой, подарком Марии Ульяновой, ее можно будет увидеть в музее «Пионерской правды», который откроется в мае этого года.

В том же 64‑м в газете появился клуб «Кожаный мяч». Началось все с предложения редакции создавать во дворах и школах футбольные команды. Уже в следующем году прошел финал всесоюзного детского чемпионата.

Теперь читатели отправляли в газету «спортивные» послания. Причем одними футболом и хоккеем дело не ограничивалось. «Дайте мне адрес легкого атлетика», — просил пионер любимое издание.

Соревнование по лыжным гонкам на приз «Пионерской правды», крупнейшее в стране, в свое время дало путевку во «взрослый» спорт многим лыжникам — например, четырехкратной олимпийской чемпионке Галине Кулаковой. В лыжных соревнованиях принимал участие и Виктор Черномырдин, но предпочел большому спорту большую политику. В 90‑е соревнования по понятным причинам прекратились, возобновились лишь в 2008‑м — и с тех пор проводятся ежегодно. Правда, о былых масштабах чемпионата приходится только мечтать.

В прошлом остались и миллионные тиражи — сегодня это 15 000 экземпляров. Распространяется газета, как и прежде, только по подписке — в киосках не купить. «Правда не продается», — шутит главный редактор Михаил Баранников. Кстати, среди подписчиков значится и американская библиотека Конгресса, — рассказывает он. «Не знаю, зачем им это надо», — смеется главред.

«Пионерка» остается верна своему бренду: деткоры, воспитательная часть — уже без политики, постоянные рубрики — как оставшиеся с советских времен, так и новые. Например, «Ася и Клава» — то есть, ICQ и клавиатура («Почему не Маша и Петя?» — негодуют родители). Но главное, газета сохранила название — в 1990‑е это была задача не из простых. Редакция даже предложила читателям придумать изданию новое имя. Но получила три мешка писем, с просьбой оставаться «Пионерской правдой». И осталась.