Женщины Ирины Велембовской

Евгения КОРОБКОВА

02.03.2017

24 февраля исполнилось 95 лет со дня рождения Ирины Велембовской. По книгам основоположницы женской психологической прозы были сняты киноленты, ставшие культовыми. Кто, к примеру, не помнит знаменитое дефиле Инны Макаровой с чемоданом на голове в картине «Женщины» — наш привет Софи Лорен с аналогичным трюком в фильме «Чочара».

— Мама родилась слишком рано, — говорит дочь писательницы Ксения Михайловна. — Если бы жила и работала сейчас, стала бы очень популярна. Женская психологическая проза расцвела — ее романы знали бы наизусть...

Квартира в центре Москвы с высокими потолками, старинной мебелью и обоями в английский ситчик: здесь бережно хранят память об Ирине Александровне. На большом овальном столе — книги на иностранных языках. Польский, английский, венгерский, даже китайский. Мало издаваемая в СССР, Велембовская была одним из самых популярных советских авторов за рубежом. 

Черно-белые портреты на стенах. Улыбающаяся женщина с короткой стрижкой и внимательными глазами — сама писательница. Хохотушка, радушная хозяйка. Обожала собирать грибы и ягоды, косила сено, не хуже любого мужчины колола дрова и писала, о чем другие не смели или не хотели: о простых русских женщинах. 

На Велембовскую между тем обрушивались тонны критики, публиковали ее неохотно. Читающая интеллигенция не особо интересовалась жизнью тружениц мебельных фабрик, литейщиц и почтальонш. Другое дело — кино, которое смотрели все. Но путь к экрану оказался долог.

Надо сказать, Ирина могла и не столкнуться со своими героинями. Ее родители не были людьми «из народа». Мать принадлежала к дворянскому роду Фиделли. Потомки итальянцев, приехавших в Россию еще в XIX веке, становились известными архитекторами и художниками. 

После революции отец Ирины заведовал магазином «Образование» на Кузнецком Мосту, позднее занимал пост в наркомате продовольствия. Жили в семикомнатной квартире в Брюсовом переулке. В доме часто звучала иностранная речь. Мама, Анна Игнатьевна, непрерывно изучала языки.

— Ира, что там на кухне, кошку тошнит?

— Нет, это мама английский учит, — комичный диалог, произошедший много лет назад между Ирой и ее сестрой Галей, в семье до сих пор пересказывают со смехом.

Уже постаревшая бабушка Аня будет писать внучке Ксении: «На Кубе началась революция. Была бы помоложе — немедленно рванула к Фиделю. А пока — срочно приступаю к изу­чению испанского...»

Кстати, исследуя родословную, Александр Васин, зять Велембовской, обнаружил, что родственником Ирины Александровны был, возможно, сам Ленин!  Впрочем, семье это мало помогло. 

Летом 1938-го отца забрали. Жилье уплотнили, мать немедленно уволили, а Ирина бросила школу, чтобы пойти работать. К тому времени от былого богатства уже след простыл. Круглый год Велембовская ходила в парусиновых тапочках, которые с наступлением холодов мазала гуталином. Арест отца стал первой ступенькой в череде несчастий. Началась война. Ирина записалась на курсы медсестер. 

— Ей было девятнадцать, хотела на фронт. Но попала под суд, — рассказывает дочь писательницы. — Вместе с другими девчонками ее поставили сторожить склад. А наутро выяснилось, что оттуда пропало несколько пар валенок.

Ирину погнали по этапу на Урал. Выжить помог веселый характер и упорство. Она добывала золото, валила деревья, трудилась на мебельной фабрике. Там, на Урале, родился сюжет ее первого, но к сожалению, почти никому не известного романа «Немцы». Да и прочие герои — оттуда. 

...Однажды в редакции журнала «Знамя», где только вышел один из первых рассказов Велембовской, раздался звонок. «Из цирка звонили: там твоих «Женщин» поставить хотят», — передал местный шутник.

Но звонили не из цирка. 27-летний режиссер Павел Любимов, прочитав историю о работницах мебельной фабрики, загорелся идеей. Плотно закрученные сюжеты трех новелл интересны и сегодня. Главный вывод точен и печален: удел женщины — любовь и жертвенность. Лишь так обретаешь счастье.

Велембовская наотрез отказалась писать сценарий — не было опыта. Но в том, который подготовил по книге Будимир Метальников, по мнению режиссера, не хватало диалогов. И Любимов пригласил писательницу на съемочную площадку — восполнять пробелы. Так и родилась крылатая кинофраза. «Любовь у меня будет. Мне б вот только пальто справить приличное», — планировала Дуся Кузина, героиня «Женщин». 

В памяти Ксении, тогда совсем маленькой девочки, остались и ярославская деревня, где проводились съемки, и дом гостеприимной бабы Дуни, в котором жил режиссер Павел Любимов, и совместные походы за грибами, и застолья съемочной группы. Проникшись атмосферой съемок, Ирина Велембовская на гонорар купит себе домик в той деревне... 

— В последние годы у мамы был роман с «Ленфильмом», — делится Ксения Велембовская. — Однажды она вернулась потрясенная. Рассказала, что в пробах «Сладкой женщины» принимали участие Высоцкий и Гундарева. Была уверена, что кино будет необыкновенным. 

К сожалению, Высоцкий в ленте не сыграл. Экранизацией Велембовская осталась не очень довольна. Произведению приделали хеппи-энд. Марика, жениха героини, превратили в Ларика... О правках — отдельный разговор. Дочь писательницы вспоминает и редактуру повести «Мариша Огонькова» в журнале «Октябрь».

— Есть эпизод, когда деревенская девочка, работающая в госпитале, ест котлету и думает: вот бы эту котлету — маме. Цензор из «Октября» зачеркнул крест-накрест текст и написал: «В деревне мясо было всегда. Не было только мясорубок».

Работа сценаристом помогла избавиться от финансовых трудностей. В доме появились деньги. На гонорары с одного фильма можно было купить несколько кооперативных квартир.

Мучило Ирину Александровну одно. До конца жизни она мечтала издать своих «Немцев» — самый дорогой ее сердцу роман, написанный в годы уральской ссылки. Герои этой книги — не враги по ту сторону фронта, а жители румынского Баната, интернированные в СССР в конце войны. «Мама работала с ними на лесоповале. Сдружилась и влюбилась в одного из них», — поясняет Ксения Михайловна.

Идея гуманизма и неоднозначности любых категорических оценок, лежащая в основе произведения, сейчас кажется невероятно актуальной. Однако когда после смерти матери Ксения Михайловна взялась хлопотать об издании, выяснилось, что рукопись утеряна. 

В 2009-м немецкая писательница Герта Мюллер получила Нобелевскую премию по литературе. После этого все заговорили о ее «Качелях дыхания» — романе, посвященном судьбам банатских немцев в СССР. Критики утверждали: она первой открыла эту тему. Первой — после Ирины Велембовской. Наша соотечественница опередила нобелевскую лауреатку на 60 лет. 

Спустя годы в архивах Литературного института роман «Немцы» был все-таки найден...