Андрей Чемеркин: «МОК и ВАДА копаются в ящике Пандоры»

Дмитрий ЕФАНОВ Георгий НАСТЕНКО

18.02.2017

17 февраля исполнилось 45 лет спортсмену, который в 90-е носил неофициальный титул «самого сильного человека на планете». Накануне юбилея олимпийский чемпион по тяжелой атлетике Андрей Чемеркин ответил на вопросы «Культуры», не обойдя молчанием и такую болезненную тему, как допинговые скандалы.

культура: Сколько весила штанга, которую Вы подняли впервые?
Чемеркин: Могу точно ответить — 50 килограммов. «Посвящение» в штангисты состоялось, когда мне исполнилось 14 лет. До этого увлекался футболом, бегал кроссы, но однажды заглянул в зал тяжелой атлетики, где встретил замечательного тренера Владимира Никитовича Книгу, который был рядом на протяжении всей карьеры.

культура: Специалисты отмечали, что рывок у Вас получался хуже толчка. Почему?
Чемеркин: Главная причина — у меня слишком короткие пальцы. Это не позволяло брать достаточно широкий хват. Даже на пике карьеры уступал главным соперникам по десять килограмм и больше, а потом в толчке наверстывал.

культура: Могучие природные данные — это наследственное?
Чемеркин: Дед по материнской линии был очень крупным и сильным. Отец занимался разными видами, закончил физкультурный институт. Громких успехов не добился, но стал хорошим массажистом. Иногда и мне перепадал папин массаж (смеется).

культура: А с кем из великих предшественников — отечественных супертяжей — были лично знакомы?
Чемеркин: Более других с Александром Курловичем и Леонидом Тараненко. На втором своем чемпионате мира уступил Курловичу, которому тогда уже было хорошо за тридцать. Они выдающиеся спортсмены, и мне повезло, что успел с ними посоперничать на международных соревнованиях. Из признанных звезд других поколений отмечу Леонида Жаботинского и Василия Алексеева.

культура: Правда, что последний практиковал необычные тренировочные упражнения?
Чемеркин: Василия Ивановича неплохо знал. Он, обладая большим чувством юмора, любил вводить журналистов в заблуждение. Например, поднимал штангу, стоя по грудь в воде, только когда к нему приезжали фотографы. Точно так же показывал гору пустых банок со «съеденной» килькой. Хотя на самом деле перед визитом журналистов содержимое выгребал в унитаз. А вот поедание ложкой красной и черной икры почему-то репортерам не демонстрировал.

культура: Отдельных тяжелоатлетов после нечеловеческих нагрузок буквально уносили на руках. А Вы не теряли сознание на помосте?
Чемеркин: Подобное часто случается. Многое зависит от телосложения. Некоторые, взяв штангу на грудь, грифом передавливают сонную артерию. Из-за этого можно потерять сознание на несколько секунд.

культура: Говорят, Ваш наставник — очень оригинальный человек. В равной степени это касается образа мышления и тренировочного процесса.
Чемеркин: Владимир Никитович при всем своем богатом опыте, мудрости и мастерстве никогда не стесняется признаться, если чего-то не знает. Утверждает, что всегда растет вместе с учениками. В первые годы моей карьеры тренировки были очень разнообразными — даже коньки одевал и на лыжи вставал. Еще по старой памяти любил мяч погонять. Но однажды незадолго до юниорского первенства СССР во время игры получил удар по лодыжке. Нога сильно опухла, и за шесть дней до начала турнира не знал, смогу ли выступать. Было больно просто ходить. На помост все же вышел и даже победил. Но рисковал сильно, ведь легко мог распрощаться с профессиональной карьерой. После этого на тренировках исключили занятия другими видами спорта.

культура: Вы же южный человек, уроженец Ставропольского края. Когда научились на коньках и лыжах кататься?
Чемеркин: У нас зимой речка замерзает, так что по льду с детства резво скользил. А лыжи уверенно освоил уже в конце спортивной карьеры, взяв пример с нашего президента. Потом переключился на сноуборд. Про меня кто-то сказал: «Гора с горы катится».

культура: На Олимпиаде участники обычно знакомятся, а в дальнейшем начинают дружить с представителями других видов. У Вас есть такие товарищи?
Чемеркин: Конечно. Их довольно много. Из самых знаменитых назову борца Александра Карелина, пловца Александра Попова, гимнаста Алексея Немова. Но в последнее время редко встречаемся — живем в разных городах.

культура: Как относитесь к женской штанге?
Чемеркин: Моя дочка в 17 лет выполнила норматив мастера спорта, сын Иван — в 22 года. Оба продолжают тренироваться. Ксения своим примером показала, что можно заниматься тяжелой атлетикой без вреда для здоровья. Выступает в категории до 69 кг. А вот Игнат бросил спорт и ушел в юриспруденцию.

культура: Вы тренируете Ксению и Ивана?
Чемеркин: Дочку сам довел с нуля до мастера. С  Иваном тоже занимался, однако он еще тренировался у Книги и других наставников, пока учился в СГАУ. Сейчас работает в фитнес-клубе. Продолжает поддерживать форму, но больше для здоровья.

культура: Какой деятельностью, кроме тренерской, еще занимались?
Чемеркин: С 2005-го являлся зампредом ставропольского «Динамо» — это и стало главной работой. Год назад ушел с этой должности на пенсию.

культура: В России часто толчок к развитию получают те виды спорта, которыми занимаются первые лица государства. А как в тяжелой атлетике?
Чемеркин: У нас с 2000-го краевую федерацию возглавляет Александр Владимирович Коробейников, который раньше был представителем президента по Ставропольскому краю, а сейчас — представитель губернатора в Минеральных водах. Насколько мне известно, сам он штангу не тягал, но разбирается неплохо и очень много сделал для развития спорта в целом.

культура: Что скажете о дисквалификации чемпиона мира в супертяжелой категории Алексея Ловчева…
Чемеркин: У него обнаружили субстанцию типа пищевой добавки, которая на самом деле не является допингом, то есть стимулятором, улучшающим результат. Алексея попросту убрали из большого спорта. Он и другие наши чемпионы попали под раздачу. Руководство отечественной федерации не может найти общий язык с международной. Мне кажется, надо себя вести более дипломатично. А допинг является одним из рычагов управления. Тебе скажут, что завтра будешь чистым — и ты будешь чистым. И наоборот. При желании всегда можно сделать атлета виноватым. Правила игры поменялись. Сейчас стали ворошить старые пробы еще с пекинских Игр. Копаются в ящике Пандоры. Считаю, это не делает чести олимпийскому движению. Спортсмены славой своей насладились, премии получили и потратили, подаренные квартиры и машины у них никто отнимать не будет. И если призеров давних Олимпиад лишать наград спустя восемь лет, то надо вручать медали тем, кто занимал шестые места… Мне подобная логика не близка. Должно быть так: не выявили у победителя запрещенные препараты в течение нескольких дней — все, забудьте. МОК и ВАДА сами себе вред наносят. И свои же допинг-лаборатории дискредитируют. Люди задаются вопросом: а почему при предыдущей проверке ничего не нашли?


Фото на анонсе: Игорь Уткин, Виталий Белоусов/ТАСС