Тамара ЦЕРЕТЕЛИ

05.07.2013

Не дает ответа

Правда, приняли они участие не в соревновании, а в параде — красиво проехали вдоль трибун. «Не богато, но уже кое-что», — говорят «троечники», которым трудновато сегодня выбиться в отличники.

Дело в том, что государство до сих пор тройками не сильно интересовалось. Вернее — не интересовалось вообще. Недосуг было обратить внимание на национальное достояние. А уж в том, что «удалая» таковой является, сомневаться не приходится. Теперь, может, государственные мужи, увидев достояние, заметят его, оценят, задумаются, на какие деньги оно выживает.

А держится сегодня «троечное» дело исключительно благодаря частным средствам и голому энтузиазму. «Если заболел лошадьми — это навсегда. Никуда от них не денешься», — вздыхает Марина Великанова, президент Общества любителей экипажной езды.

После 1991 года, когда начало разваливаться все, что можно и нельзя, для троек наступил конец. Перестали проводиться соревнования, доселе регулярные, куда-то канули лошади, люди... Конные заводы стали распродавать, в результате не осталось ни одного государственного. Даже старейший в России — Хреновской, где была выведена порода орловского рысака, — и тот нынче ЗАО.

В 97-м, когда тройка осталась лишь в воспоминаниях, Ассоциация «Содружество» (естественно, негосударственная), собравшись с силами, решила организовать пробный заезд. Готовых запряжек не оказалось. Две собрал Московский конный завод, еще одну — ЦМИ. И пустили эти три тройки по дорожке Московского ипподрома. Теперь заезд 97-го принято считать историческим — с него началось возрождение русской национальной забавы. Правда, без казуса тогда не обошлось — левая пристяжная одной из троек выбилась из сил и, войдя в последний поворот, принялась еле плестись. Пришлось толкать ее в круп и буквально тащить к финишу. Не поверите, но эта тройка все равно победила...

С тех пор соревнования решено было проводить регулярно. Все та же ассоциация, ныне именуемая «Содружеством рысистого коневодства России», основала ежегодный чемпионат страны по русским тройкам. «Я вас уверяю, стоит пропустить один год, как троек уже не будет, — говорит первый вице-председатель «Содружества» Алла Ползунова, легенда российского рысистого спорта. — Нельзя лошадь просто так держать, она должна быть для чего-то. В конюшне стоять — не дело. Тем более для тройки».

Чемпионат проходит в семь этапов в разных уголках России — и все на спонсорские средства, которые еще надо добыть. «Сейчас хлопочем изо всех сил, чтобы тройки признали национальным видом спорта, — рассказывает Ползунова. — Тогда хотя бы транспортировку лошадей будут финансировать».

Дорогой длинною

Та же Ассоциация «Содружество» в 90-х стала бить тревогу: на грани исчезновения оказались знаменитые орловские рысаки, неразрывно связанные с историей русской тройки. К 1997-му осталось около 700 кобыл — по международному стандарту такая порода считается вымирающей. Впору было в Красную книгу заносить. Создали Международный общественный совет по сохранению орловского рысака.

На подмогу пришла Французская рысистая ассоциация, поддерживающая национальные породы, и основала ежегодные «Дни России» на крупнейшем в Пятой республике Венсенском ипподроме и «Дни Франции» — на Центральном московском. В Париж на соревнования стали посылать орловских рысаков и русские тройки. В ответ французы на ЦМИ привозят своих лошадей. Естественно, и орловцы, и тройки принимают участие и в «Днях Франции». Все — за счет французской стороны. Странновато, не правда ли?

Как бы то ни было, благодаря усилиям энтузиастов со всей России и заморской помощи уникальную породу удалось сохранить. К 2011 году уже насчитывали около полутора тысяч орловских маток — не меньше, чем в благополучные для коневодства 1960-е. Государство в востановлении орловцев — национальной гордости — участие принимало самое мизерное...

«Вот, полюбуйтесь. Они год думали над ответом», — Алла Ползунова протягивает письмо из Олимпийского комитета России. «Содружество» предлагало тройки для участия в открытии и закрытии сочинской Олимпиады-2014. Ответ гласит: «В соответствии с разработанной и утвержденной креативной концепцией русские тройки, к сожалению, не принимают участия в церемониях». Вот уж правда — к сожалению.

Советскую Олимпиаду-80, между прочим, запряжки украшали. Как открытие, так и закрытие. Мастерство наездника там демонстрировал легендарный Владимир Фомин — один из тех, кто в 1950-х возрождал искусство работы с русской тройкой.

В отличие от отечественного Олимпийского комитета, иностранные граждане тройками очень даже интересуются. Например, запряжки хотели пригласить на бриллиантовый юбилей Елизаветы II. Англичане обратились в Кремлевскую школу верховой езды, те честно попытались найти русские тройки. Обзвонили всех, кого знали, связались с Московским конным заводом №1 — а там одна тройка побилась, вторая не была готова. Так и не нашли ничего — просто не знали, куда еще обратиться. «Они же не авантюристы, чтобы сказать: «Сдохнем, но тройку привезем!», — говорит Марина Великанова. — К тому же в Лондон абы что не пошлешь — там в лошадях разбираются». В итоге в Англию поехала только часть приглашенных — казаки. Тройки остались в России — их не сумели разыскать. Это к вопросу о координации действий.

Хотя теперь координация может улучшиться — опять же усилиями энтузиастов создан Центр русских троек «Наследие». Базироваться он будет во Владимирской области, неподалеку от Александрова. Здесь организуют и централизованную школу русской упряжи — подобного в России еще нет.

Пока по всей стране сакральные знания передаются из уст в уста, как в средневековых мастерских. В планах «Наследия» — организация стажировок, например, у Андрея Корчагина, шестикратного абсолютного чемпиона России по русским тройкам. Центр собирается сотрудничать с «троечниками» всей страны и шире — со всеми, кто занимается русской упряжью. И даже есть мечта — создать театр русских троек. Пока что 27-28 июля здесь пройдут «Конные гуляния» для любителей экипажной езды — как русской, так и европейской. Гвоздем программы будут тройки.

«Мигалка», дар Валдая

Тройка — совершенно уникальная конская упряжь. Это единственная в мире разноаллюрная запряжка. Одна лошадь — коренник — бежит рысью, две по бокам — пристяжные (пристяжки) — скачут галопом. Явление настолько необычное, что заморские специалисты поначалу глазам своим не верят.

Тройка — не просто три лошади в ряд. Коренник обязательно должен быть запряжен в русскую упряжь — тоже единственную в мире. Состоит она из оглобель, хомута и дуги (в Европе используют дышло). Появилась такая упряжь благодаря российским дорогам, вернее — их отсутствию. Дуга — по сути, пружина. Соединяется она с хомутом за счет сыромятных ремней — гужей, которые тоже пружинят. То есть получается система из двух пружин. Благодаря этому гасятся толчки от ухабов.

Первое упоминание тройки относится к 1557 году. В «Записках о Московии», книге дипломата Сигизмунда фон Герберштейна, было помещено миниатюрное изображение русской инновации. Поначалу в тройке все лошади скакали галопом. Рывки через оглобли передавались экипажу, поэтому «душу из пассажира вытрясало основательно», — уверяет Александр Ганулич, специалист по русским тройкам.

После появления орловского рысака произошла «троечная революция» — тогда и появилась знаменитая разноаллюрная запряжка, что намного удобнее для пассажира. Галоп пристяжек на комфорте не сказывался, так как они были соединены с коренником и экипажем ременными постромками. Окончательно новый вид тройки оформился к середине XIX века. А уже со второй половины XVIII века тройки стали применяться как средство почтовой связи. Поначалу ямщики, подъезжая к станции, орали и свистели, чтобы им готовили смену лошадей. Получалось настолько неблагозвучно, что решили ввести в почтовый обиход рожок — на европейский манер. Но заморская традиция не прижилась — у станций по-прежнему стоял ор и свист. Зато колокольчик пришелся русскому человеку по душе. В итоге он превратился в транспортный спецсигнал — предка нынешней мигалки. При хорошей погоде звук можно было услышать за семь километров.

Вот только колокольчики нравились не одним ямщикам — «мигалкой» стали пользоваться все, кому не лень, что вносило разброд и шатание в умы работников станций. Пришлось издавать указ о запрете частникам пользоваться «спецсигналом». Отныне утомительно гремел он исключительно у госслужащих. Остальные же перешли на бубенцы — хотя звук был не таким громким, как у колокольчика, но ведь лучше, чем ничего.

С наступлением эры паровозов тройка была вытеснена, а после революции и вовсе провозглашена «пережитком самодержавия». Лишь с начала 1950-х энтузиасты начали восстанавливать традицию. Второй раз тройка канула в Лету в 91-м — с тем, чтобы вновь восстать в наши дни. Как образец национальной изобретательности и средоточие русского духа. Кто знает, может, катание на тройках станет любимым детским аттракционом? И разукрашенные цветами тройки помчат молодоженов к загсу? Согласитесь, красиво...