Пожили и довольны

Алексей КОЛЕНСКИЙ

18.07.2019


«Мертвые не умирают»
США, 2019

Режиссер: Джим Джармуш

В ролях: Билл Мюррей, Адам Драйвер, Хлоя Севиньи, Тильда Суинтон, Селена Гомес, Том Уэйтс, Стив Бушеми, Калеб Лэндри Джонс, Остин Батлер, Кэрол Кейн, Дэнни Гловер, Ларри Фесенден, Сара Драйвер, Игги Поп, RZA

16+

В прокате с 11 июля

В кинотеатрах — инди-зомби-апокалипсис Джима Джармуша, постмодернистский анекдот, достойный сравнения с юмористическим рассказом Достоевского «Бобок». По итогам первого прокатного уик-энда в России, фильм расположился на пятом месте по сборам.

«Инди» (от англ. independent) означает авторскую свободу от стандартов шоу-биза и артхаусной моды. В этом смысле комедия Джармуша претендует на статус контркультурной иконы стиля.  

Место действия — полусонный городишко Сентервилль — не блещет достопримечательностями: 738 жителей ежедневно передвигаются между кафетерием, магазинчиком с бензозаправкой, тюрьмой для несовершеннолетних, похоронной конторой и полицейским отделением с тремя полусонными копами. Лениво дефилируя, обыватели привычно обмениваются новостями. На повестке дня два вопроса: «правда ли, что из-за выхода нефтеносного пласта вследствие разлома арктической платформы увеличится количество рабочих мест?» и «что сулит связанное с этим происшествием смещение земной оси?». Поскольку официальной точке зрения здесь никто не верит, народ склоняется к апокалиптическим вариантам ближайшего будущего. Общественное мнение подытоживает помощник шерифа: «Это плохо кончится!» Но есть и иная точка зрения, высказанная местным мудрецом-мусорщиком: «Мир совершенен, цените детали!»

Оговорка оказалась напрасной. Не разобравшись в происходящем, каннская публика освистала ленту. Меж тем тут есть к чему присмотреться.

Прежде всего, как обычно у Джармуша, красота деталей проявляется в кастинге, определяющем стилистику развития сюжета, лишь эскизно намеченного сценарием.  

Троицу блюстителей порядка играют узнаваемые лица. Первый коп — флегматик Билл Мюррей — приглашен в качестве аватара своих фирменных персонажей: этот «Охотник за приведениями», застрявший в «Дне сурка». Помощник шерифа — меланхолик Адам Драйвер — жонглирует брелоком с мечом джедая и повсюду следует за боссом, как тень Кайло Рена из «Звездных войн». Патологоанатом Хлоя Савиньи привычно играет саму себя — одинокую недотрогу в дискомфортных обстоятельствах. Столь же анахронично выглядит антагонист служителей закона — бомжующий в лесу анархист Отшельник Боб (давний друг режиссера Том Уэйтс).

Тильде Суинтон, напротив, достался крайне далекий от нее образ Умы Турман из тарантиновского «Убить Билла». Еще любопытнее ипостаси героев эпизодов. Например, актер Ларри Фесенден приглашен на встречу с зомби благодаря убойному сходству с Джеком Николсоном в кубриковском «Сиянии», а Остин Батлер — из-за не менее эффектного тождества с юным Джонни Деппом. Последнему особенно не повезло: прибыв в городишко, его альтер-эго встречает малышей, переодетых «джеками воробьями», и дружелюбно приветствует их. В ответ сорванцы посылают парня далеко и надолго. Примерно так же поступает и режиссер, последовательно обманывающий зрительские ожидания: «Мертвые не умирают» сконструированы из развинченных на запчасти образных клише и подтасовок. Данный экшн является не пародией на классические ленты (Джармуш с почтением цитирует классику — скажем, «Ночь живых мертвецов» Джорджа Ромеро), а насмешкой над марвеловскими франшизами, нашпигованными суперменами. В Сентервилле тоже полно хороших парней, только никто никого спасать не собирается: здесь каждый за себя, а нежить — против всех.

При этом бойцы с мертвецами страдают главным образом не от ненасытных пришельцев с того света, а от бытовой некоммуникабельности, принимающей самые гротескные формы, едва на землю спускается «судная ночь». Как повелось в Голливуде, перед концом времен из недр восстают полуистлевшие беспокойники, промышляющие каннибализмом. Но налакомившись обывателями, эти монстры окончательно сходят с ума и принимаются атаковать местные достопримечательности. Одних неудержимо влечет ассортимент продуктовой лавки — роясь на полках, они хрипло воют: «Скиттлс!», «Лимонад!» Иные предпочитают местный кофе. Третьи кидаются на ретро-автомобили. Наиболее привлекательные зомби-самки никуда не спешат, а лишь застывают посреди улиц в эффектных позах. Но большинство слоняется по закоулкам, бормоча заветное слово «вай-фай».

Джармуш понимает, что биться с этой нежитью бессмысленно, и сводит все сюжеты к нескольким анекдотичным ложным развязкам. Каясь в содеянном после каннского провала, он оправдывался: «После фильма Ромеро стало ясно: зомби — это мы. Они не приходят извне, как Годзилла или монстр Франкенштейна, а рождаются из социальной структуры, в которой мы существуем...» 

Однако, как выясняется, эта «социальная структура» — не столько американское общество, сколько питающая его голливудская образность — не умещается уже ни в какие рамки. Она выглядит беспочвенной разлагающейся мертвечиной. И ни пули, ни ножи ее не берут. Есть лишь один способ пресечь бесчинства — отсечь беспокойнику голову.

Один из ранних русских сатирическо-фантастических рассказов имеет сходный сюжет с полуживыми, некоммуникабельными, зато разговорчивыми мертвецами:

— Ходил развлекаться, попал на похороны... Даже прилег на длинном камне в виде мраморного гроба. И как это так случилось, что вдруг начал слышать разные вещи? Не обратил сначала внимания и отнесся с презрением. Но, однако, разговор продолжался. Слышу — звуки глухие, как будто рты закрыты подушками; и при всем том внятные и очень близкие. Очнулся, присел и стал внимательно вслушиваться...

Тут рассказчику показалось, что кладбищенские обыватели бурно выясняют отношения между собой, решая насущные житейские вопросы и в целом оставаясь вполне довольными своим растленным положением. Выдуманному Достоевским повествователю ничего не оставалось, кроме как внимать их бормотаниям, оставляя за скобками авторскую мораль. Правда, в начале рассказа он оговорился:

— А насчет помешательства, так у нас прошлого года многих в сумасшедшие записали. И каким слогом: «При таком, дескать, самобытном таланте... и вот что под самый конец оказалось...» Всех умней, по-моему, тот, кто хоть раз в месяц самого себя дураком назовет, — способность ныне неслыханная!

В самом деле, сегодня на такой подвиг способны немногие. Джим Джармуш, впрочем, остался верен завету нашего классика и, значит, по-хорошему независим...