Дама пожирает кавалера

Алексей КОЛЕНСКИЙ

04.07.2019


«Последняя любовь Казановы»
Франция, Бельгия, 2019

Режиссер: Бенуа Жако

В ролях: Венсан Линдон, Стэйси Мартин, Валерия Голино, Кристиан Эриксон, Джулия Рэй, Анна Коттис

16+

В прокате с 27 июня

В кинотеатрах — костюмная трагикомедия Бенуа Жако «Последняя любовь Казановы». Речь идет не о куртуазном романе кумира Галантного века, а о творческом диалоге постановщика с «Казановой Феллини».

Жако числится ремесленником, воспевающим альковные похождения аристократов и буржуа минувших веков. На сей раз он поднял ставку, решившись на сотрудничество с главными сердцеведами Европы, сопродюсерами фильма братьями Дарденн: бельгийцы подарили ленте подкупающую достоверность, приглушенные краски и жесткий психологический рисунок.

История Жако начинается ровно там, где завершается шедевр Феллини. Всеми забытый, нищий, больной, третируемый лакеями Казанова (Венсан Линдон) коротает последние дни в пустой библиотеке богемского замка Дукс... Последним лучом света в его темном царстве становится дочка владельца усадьбы, внезапно озадачившая ловеласа наивным вопросом: «Любили ли вы кого-нибудь?» Джакомо признается: думал, что любил многих, пока не встретил одну-единственную.

Это случилось в Лондоне, в 1763 году, куда поиздержавшийся ловелас прибыл с наивным прожектом учреждения государственной лотереи. Об англичанах Джакомо писал: «Эти люди имеют особенное свойство, которое заставляет их считать себя превыше всех остальных. Эта вера является общей для всех наций, каждая из которых считает себя наилучшей. И все они правы...» Жако иллюстрирует мысль венецианца наглядно и грубо: едва ступив на британскую землю, тот видит публично испражняющегося типа. «Отчего эсквайр не отыскал укромный уголок?» — интересуется Казанова. Выясняется, что джентльмен оказывает услугу прохожим: именно им, а не ему следует соблюдать приличия и вовремя отводить глаза. «Англичане очень скрытные люди!» — едко комментирует собеседник. «И одновременно довольно открытые, — уточняет Джакомо, — смотря с какой стороны посмотреть...»

Столь же непристойную игру затевает с героем «случайная» знакомая — куртизанка Марианна Аугшпургер по прозвищу де Шарпийон (Злючка). Назойливая девица (Стэйси Мартин) подкарауливает авантюриста повсюду, где бы тот ни появлялся, а когда Казанова становится случайным свидетелем ее утех, притворяется жертвой развратных богатеев. И тут же называет свою цену. Заманивая жертву в сети, Марианна примеряет личины забитой дочери, покорной матери-шлюхе; заботливой племянницы, опекающей сумасшедшую тетушку; оскорбленной невинности и недотроги. Стерва сводит кавалера с ума. Называет женихом. Утверждает, что отдастся Джакомо в тот миг, когда он перестанет ее вожделеть...

Реальный Казанова передал «мерзавке» все наличные и векселя, а разорившись, едва унес ноги и попытался найти приют в России. В картине же искусительница упорно отказывается от монет, внезапно пропадает из виду и становится содержанкой французского посла. Последнее обстоятельство проливает свет на «бескорыстную» игру с венецианцем: проститутка «вела клиента» лишь до тех пор, пока он был интересен ее работодателям. 

Образ Казановы важен для европейской культуры — он был последним кавалером Галантного века. Испытав все его искушения, он был повержен наступающей варварской эпохой. Феллини рисовал его светским львом, вальсирующим в предсмертном видении с механической куклой. Казанова Жако имеет дело со столь же бездушным созданием, но эта машина «страсти нежной» создана не для танца и любви — тут важен политический подтекст ленты. Вертихвостка, превращающая прожженного волокиту в заискивающего юнца, — исчадие англосаксонской глобалистской антиутопии, равнодушно пожирающей Старый Свет.

Писатель Казанова не раз обличал свою «музу», то поколачивал, то прощал. Экранный двойник шаг за шагом лишается воли к жизни, не теряя хороших манер. На его лице то и дело возникает сложная смесь отвращения, удивления и вожделения — он осознает, кто перед ним, но отказывается понимать и принимать чудовище за реальное существо.

Венсан Линдон, не сразу приглянувшийся на роль, но покоривший Жако энтузиазмом, воплотил цельный тип, ничем не напоминающий томного феллиниевского хищника, сыгранного Дональдом Сазерлендом. Сохраняя ясность ума и твердость духа, этот умудренный страданием ловелас смотрится куда человечнее, благороднее и целомудреннее образца 1976 года.

Тем не менее это все тот же жовиальный венецианский интеллектуал. Только на сей раз он становится не игрушкой хаоса, а застревает в жерновах бездушной шпионской машины, которая перемалывает ему все кости. Но проиграть этому дракону не стыдно, ведь трагический Казанова Линдона сохраняет главное — душу, — наивно веря в любовь, которую, оказалось, не с кем разделить.