Галатея разбушевалась

Ксения ПОЗДНЯКОВА

03.12.2018


«Колетт»
Великобритания, США, 2018

Режиссер Уош Уэстмоленд

В ролях: Кира Найтли, Элинор Томлинсон, Доминик Уэст, Фиона Шоу и др.


В прокате с 29 ноября

На экранах — ​картина Уоша Уэстмоленда «Колетт» с Кирой Найтли в заглавной роли. Заявленный как биография французской писательницы, а со временем и президента Гонкуровской академии Сидони Габриэль Колетт, фильм с громким слоганом History is about to change («Это изменит историю»), превратился в развесистую клюкву на модную тему эмансипации.

Сюжет, собственно говоря, прост и незатейлив. Юная Сидони (Кира Найтли) живет в глухой деревушке Сен-Совёр в Бургундии, посвящая дни работе в саду и ожиданию приезда жениха — ​модного, солидного и не слишком молодого писателя Анри Готье-Виллара, более известного под псевдонимом Вилли (Доминик Уэст). Как, где они познакомились, а уж тем более воспылали неземными чувствами, для зрителя так и останется загадкой. Каждый волен делать свои предположения: от «пора пришла, она влюбилась» до «увидеть Париж и не умереть». Как бы то ни было, пара соединяется и переезжает в столицу. Только жизнь Колетт меняется мало. 

Она все также днями напролет ждет своего теперь уже супруга, царапая на окне ножницами его имя. Ну, разве что работу в саду заменили редкие светские рауты, где девушке откровенно скучно. Следить за этим малоинтересно, как и за томными проходами Найтли в разных нарядах. Постепенно выясняется, что Вилли никакой не писатель, а всего лишь хитрован, который ловко эксплуатирует труд наемных авторов, чтобы заработать себе на веселую жизнь. Но Колетт это нисколько не волнует: ну подумаешь, не написал ни строчки и обманывает всех вокруг — ​что здесь такого. Куда сильнее девушку занимают мысли, как привязать к себе мужа, чтобы он ей не изменял. Готова она буквально на все, в том числе и сочинять за него, став его литературным негром. Героиня так прямо и заявляет: «Я писала для тебя, а не стремилась оставить след». Но тут, как говорится, повезло: книги Колетт становятся невероятно популярны, как и придуманная ею Клодин. Оборотистый супруг тут же запускает целую индустрию, посвященную Клодин: мыло, духи, веера. Деньги текут рекой. А Вилли, подобно Пигмалиону, продолжает лепить из жены писательницу, так как работать по собственной воле она не готова ни дня. Сегодня Вилли стал бы превосходным продюсером. Заметьте, речь идет о той самой Колетт, провозгласившей: «Мы хорошо делаем только то, что любим делать».

Так бы они и жили да добра наживали, если бы внезапно Колетт не подсела на слабый пол и не пустилась во все тяжкие. Писательство, как и любая другая деятельность, кроме смены сексуальных партнеров, претит героине и не особо интересует создателей картины. Вся литературная кухня уместилась в два эпизода, где красивая задумчивая девушка сидит за красивым письменным столом и в красивой тетради красивым пером выводит не менее красивые французские слова. В общем, возьмите красивую тетрадочку, и шедевр у вас в кармане. Судя по фильму, даже стать полноценным автором и увидеть собственное имя на обложке ей захотелось лишь под влиянием новой подруги, с которой они будут счастливы в любви до конца дней своих. Вот, собственно, и вся история.

Если вы о Колетт раньше ничего не знали, то после фильма вряд ли захотите. Потому как понять из фильма что-то о реальной жизни писательницы, ставшей властительницей умов девушек конца XIX — ​начала XX века, вряд ли удастся, как и заинтересоваться ее творениями. Писательница, заявившая однажды: «Вы будете делать глупости, но делайте их с энтузиазмом», — ​лишена этого самого энтузиазма начисто. Всякое действие либо ей безразлично, либо вызывает невероятное отвращение. Реальная Колетт, мятущаяся, яркая, многогранная, не вмещающаяся не только в рамки своего времени, но и любого навязанного течения, вероятно, подняла бы фильм на смех. «Жизнь — ​странная вещь: мы все время на глазах у других людей, но увидеть нас такими, какие мы действительно есть, они не смогут за все время жизни», — ​утверждала Колетт. В ее случае не удалось этого и через много лет после смерти писательницы.

Конечно, можно свалить всю вину на исполнительницу главной роли. На лице Киры Найтли невозможно прочесть ни одной эмоции, кроме злости и отвращения. Точно такой же деревянной вышла в ее исполнении сначала Элизабет Беннет из «Гордости и предубеждения», а потом и Анна Каренина.

Скорее, беда фильма в том, что живого многомерного человека попытались втиснуть в прокрустово ложе модного дискурса. В последнее время стало хорошим тоном снимать кино про освобожденных женщин Запада. Тренд наметил Тим Бёртон со своими «Большими глазами» еще в 2014-м, продолжил Николя Бедос с картиной «Он и Она» («Месье и мадам Адельман») в 2017-м и только что подтвердили Бьёрн Рунге и его «Жена». Для тех, кто не видел: в каждой из этих картин женщина жертвует собой и своим талантом во имя мужчины. Кто добровольно, кто по принуждению, не суть. Но если в первом фильме еще есть какая-то попытка психологического разбора, второй — ​пропитан искренней любовью, а третий потрясает игрой Гленн Клоуз, то в «Колетт» режиссер съехал к голой схеме, опустился до жалкого манифеста, сведя жизнь действительно неординарной женщины к перетряхиванию ее белья и доказательству банальной истины, что женщина имеет те же, а зачастую и большие права, чем мужчина. Сама Колетт ответила на это так: «Женщина, считающая себя умной, требует равных прав с мужчинами. Женщина действительно умная — ​не требует». А мы просто ждем продолжения темы, чреватого различными сюрпризами. Например, что Мария Складовская-Кюри сделала открытие в одиночку, а ее муж просто примазался к успеху, или что Гала сначала писала стихи за Элюара, а потом картины за Дали.