Все без ума от Рейчел

Алексей КОЛЕНСКИЙ

09.11.2016

В прокат выходит экранизация бестселлера британской беллетристки Полы Хокинс. «Девушка в поезде» — закрученный детективный триллер о крепко пьющей разведенке, «пытающейся дать судьбе сдачи».

Хокинс покорила публику алхимией литературных приемов. Элегическая исповедь «Девушки в поезде» плавно перетекает в чистосердечный самооговор, психоаналитический дневник, апологию и моралите. Причем рассказ ведется от лица трех неуравновешенных и малознакомых лирических героинь, одна из которых выступает в амплуа детектива. Версии событий мерцают и множатся, почва уплывает из-под ног, а субъект повествования остается в тени до самой непредсказуемой развязки: злоумышленником может оказаться и исчезающая жертва, и одна из недолюбливающих ее рассказчиц.

Первой берет слово Девушка в поезде: изо дня в день Рейчел (Эмили Блант) любуется обитателями пригородных особняков из окна электрички. Она мысленно прощается и никак не может расстаться с уносящимися за горизонт семейными гнездами — в каком-то провела лучшие годы жизни. Ныне от брака Рейчел остались руины, а будни юной четы, обживающей комфортабельный коттедж, представляются ей райской идиллией. Но как-то, приняв на грудь, пассажирка замечает «примерную супругу» в объятиях другого мужчины и теряет покой.

На самом деле, жизнь изменщицы — не сахар. Меган (Хейли Беннетт) наскучила роль домохозяйки, она страшится беременности, устраивается нянчить соседского младенца, затем бросает эту затею и начинает посещать психоаналитика (Эдгар Рамирес). Признается мозгоправу в затянувшейся депрессии и беспорядочных половых связях, явно провоцируя на секс. 

Матери ребенка, за которым присматривала нимфоманка, также живется непросто. Анну (Ребекка Фергюсон) достают ежедневные звонки первой жены благоверного — Рейчел грозит счастливой сопернице всеми небесными и земными карами. Однажды, надравшись в баре, телефонная террористка возвращается домой. Задремав, внезапно просыпается, замечает куда-то спешащую Меган, вываливается на платформу, бросается в погоню, окликает ее в темном туннеле и лишается чувств. Придя в себя, обнаруживает, что запачкана кровью. Меган бесследно исчезает. Мучаясь чувством вины, Рейчел пытается восстановить в памяти злополучный инцидент. Представившись лучшей подругой пропавшей, навещает безутешного мужа (Люк Эванс), рассказывая ему о неверности второй половины. Рогоносец не сомневается: жену прикончил любовник. Но психоаналитик предоставляет следствию алиби, которого у Рейчел как раз нет. Однако детектив (Эллисон Дженни) отчего-то не спешит арестовать подозреваемую: догадывается, что та могла стать разменной пешкой в конфликте Анны и Меган. 

Кто же убийца? Юная распутница, одержимая паранойей алкоголичка или мать младенца, ничуть не обеспокоенная исчезновением одной проходимки и озабоченная навязчивыми выходками второй? А возможно, и все три уродливые ипостаси «простого женского счастья»: Меган жаждет абсолютной свободы, Анна — безмятежного покоя, а Рейчел пытается любой ценой задержаться в царстве утраченных грез. 

Дамы ревниво присматривают друг за другом, а заодно и за мелькающими в эпизодах мужчинами, чья роль — быть мальчиками для битья. Экранизация Тейлора предлагает сразу три ключа к пониманию романа: один традиционный (ответ на вопрос «кому выгодно?») и пару символических.

Камертоном адаптации стала коллизия классического триллера Альфреда Хичкока «Окно во двор» и наглядно процитированное в кадре живописное полотно Эндрю Уайета «Мир Кристины». В обоих случаях неподвижный наблюдатель становится свидетелем злодеяния. В фильме Хичкока правда сама выходит наружу — подозреваемый проникает в квартиру прикованного к инвалидному креслу следователя и тем самым полностью выдает себя. А у Уайета акт саморазоблачения является не кульминацией, а бесконечной мукой. Кристина — бесприютная тень, которая против воли устремляется в сгущающуюся, засасывающую, скрытую от взоров пустоту. 

Тейлор превращает метафору Уайета в иллюзион, позволяющий заглянуть за роковой порог и насладиться саркастичным хеппи-эндом. На самом деле, выяснение отношений в его истории невозможно, детективная фабула — фикция: три героини «Девушки в поезде» представляют собой аспекты одного, мягко говоря, проблемного «эго», описываемого в категориях материнства и дома. Одна не может родить, другая не желает, а третья, плодоносная, оккупирует жилище и буквально врастает в него.