Дарья ЕФРЕМОВА

27.01.2013

Яркий молодой писатель, автор романов «Книга без фотографий», «Птичий грипп», «Малыш наказан», лауреат премии «Дебют», финалист «Национального бестселлера», главный редактор портала «Свободная пресса» решил попробовать себя еще и в качестве телеведущего. 16 января на канале «Совершенно секретно» стартовала его авторская программа «Свободный микрофон». О поисках смыслов, новой книге и вечных ценностях Сергей Шаргунов рассказал «Культуре».

культура: Сергей, почему решили пойти на телевидение? Предоставить слово всем, кого сочтете нужным, Вы можете на своем портале, он ведь весьма популярен...

Шаргунов: Не скрою, в этом был момент личной заинтересованности. Я по образованию телевизионщик, но никогда по специальности не работал, а тут канал «Совершенно секретно» сделал такое предложение. Приходил туда несколько раз в качестве гостя и получал небывалое количество писем. Это значит, что у людей сейчас есть готовность к свободе высказывания, серьезности разговора.

культура: Кому хотите дать «свободный микрофон» в первую очередь?

Шаргунов: Уже сейчас записаны несколько передач с писателями Романом Сенчиным, Германом Садулаевым, Захаром Прилепиным, поэтами Андреем Родионовым, Всеволодом Емелиным, Верой Полозковой, архитектором Николаем Переслегиным. Это должны быть незамыленные лица интеллектуалов, многих из которых не видно – не слышно. С ними, если и обсуждают, то узкопрофессиональные темы, а еще вспоминают в связи с юбилеями. Как, например, про Емелина — пишут, что ему «уже пятьдесят», но ведь он не этим интересен, а тем, что неравнодушен, насущен, молод, как положено настоящему поэту. Несмотря на то, что творческие люди часто бывают наивны и прекраснодушны, они даже на интуитивном уровне могут нащупывать образ реальности, который подчас дает больше, чем жесткая концепция.

культура: Кстати, о концепции. Как относитесь к тому, что Ваш портал обвиняют во всеядности? Там появляются колумнисты самых разных воззрений — и либеральных, и консервативных, и радикальных. Обычно каждое издание придерживается определенного курса.

Шаргунов: Это трагедия нашей прессы. Даже так называемые фрондерские СМИ выстраивают элитарную иерархию, к которой, как правило, допускаются люди исключительно западнического направления. А ведь тех, кто неравнодушен к судьбе страны — много, и значительную часть составляют люди левых или государственнических взглядов. Главная проблема России — это коррупция совести и непробиваемый цинизм элиты.

культура: Социальная активность не отвлекает от писательства? Не жаль разменивать талант?

Шаргунов: Бывает жаль времени. Зарекся ходить на многие передачи, хотя их редакторы всегда говорят, что будет важное и глубокое обсуждение, а приходишь, хлопаешь глазами и думаешь, как сбежать. В первую очередь мне важно писать, и я рад, что закончен большой роман, который в этом году уже поступит к читателям.

культура: О чем книга?

Шаргунов: Про 1993 год. Название пока не скажу — боюсь сглазить. Это семейно-исторический роман, затрагивающий тему ненависти и любви, некоей идеологической распри внутри одной семьи. Герои — простые провинциальные люди. Муж электронщик по образованию, но вынужден пойти работать в аварийную службу, там же на телефоне работает жена. Но вдруг супруги оказываются по разные стороны баррикад. Она на стороне власти, а он защитник Белого дома. Я постарался рассказать частную историю той небольшой гражданской войны, которая практически не освещена в литературе. Есть отдельные сцены у Владимира Маканина, документалистика Лимонова, пьеса Василия Белова, роман «Красно-коричневые» Александра Проханова. Надеюсь, моя книга будет не только любопытна читателю, но и для исследователей окажется не бесполезной. Пришлось погрузиться в историю событий, покопаться в архивах.

культура: Вы сами-то помните те события?

Шаргунов: Мне было 13 лет, но я, кстати, был у Белого дома. Сбежал тайком от родителей. Когда вернулся, обмануть их не удалось: о том, где провел время, красноречиво свидетельствовал запах костра, въевшийся в штаны. Я помню, как прорывался через кордоны, кто-то скандировал: «Советский Союз!» До сих пор не оставляет ощущение, что тогда попал в другое измерение. Падали люди, прошитые автоматными очередями, а кто-то сидел в кафе, ел мороженое.

культура: Вы сын священника. Как это повлияло на мировоззрение? Что думаете о роли церкви в обществе?

Шаргунов: Есть три типа детей священников: первый — богоборцы, второй — продолжатели традиций — так рождаются целые священнические династии. Я принадлежу к третьему типу — иду своей дорогой, но к церкви отношусь с колоссальным почтением. Когда в детстве брал книжки с полок, мне каждый раз попадались жития святых. Может показаться странным, но моими первыми литературными опытами были истории о новомучениках. У папы хранились останки царской семьи, которые в уральских трясинах нашел Гелий Рябов. Мир тогда еще не знал об этой сенсационной находке. Вообще русский человек, пусть даже трижды нигилист, в душе относится с почтением к месту, где крестят и отпевают. Мне повезло, я знаю многих чудеснейших священников. Нищие, в кирзовых сапогах — в деревнях окормляют приходы. Они и есть пример для подражания.

культура: Сейчас много говорят о том, что Россия перестала быть самой читающей страной...

Шаргунов: Мы не только самая читающая, но и самая пишущая страна в мире. Даже русская блогосфера принципиально отличается от западной: у нас не кошечки и веточки за окном, а смыслы. Поэтому с литератора спрос особый: читатели ждут разговора о смысле, вот я и пытаюсь его искать.