Дарья ЕФРЕМОВА

22.11.2013

В конце ноября в издательстве «АСТ» выходит автобиография Маргарет Тэтчер. Мемуары легендарного политика Великобритании впервые изданы на русском. Трижды избиравшаяся премьером, она рассказывает о том, как проводила реформы наперекор истеблишменту, угощала друзей пирожными и мирила Рейгана с Горбачевым.   

«Все мужчины слабы, а слабее всех джентльмены». «Голосуй за право — и что осталось, не уйдет налево». «Иногда важно быть не самой популярной фигурой, а самой ненавистной». И наконец, «знание законов обычно порождает если не презрение, то по меньшей мере большую степень цинизма». Порой баронесса изрекала такие перлы, которым позавидовали бы Козьма Прутков и Фаина Раневская. Уверенная, словно Джеймс Бонд, респектабельная, как королева Елизавета, известная не меньше «Битлз», она совершила революцию, превратив страну, где вечно что-то не работало и кто-то бастовал, в край обетованный для владельцев золотых «амекс» и футбольных клубов.

Блюда, приготовленные этим шеф-поваром, вызывали диарею спустя много лет: показательная порка Аргентины на Фолклендах, развертывание в Западной Европе ракет наземного базирования, разговор с позиции силы с ирландцами и британским рабочим классом. Благовоспитанную и вероломную, ее называли типичной англичанкой. Залогом благополучия сравнительно небольшого острова, отделенного от материка тремя десятками километров, издавна было европейское равновесие, дававшееся немыслимыми дипломатическими играми. Лицемерие, говорят, у англичан в крови.

«У Британии нет постоянных врагов и постоянных друзей, — повторяла Тэтчер, — есть постоянные интересы». 

Что же до самой «железной леди», то и друзей, и врагов у нее было предостаточно. Первых «дочь лавочника» Маргарет Робертс приобрела еще в годы учебы в Оксфорде. «Вначале держалась в стороне из-за стеснения и болезненной неловкости пребывания в незнакомом окружении. Совершала долгие прогулки — по лугу вблизи Крайст-Черч, по паркам, вдоль Червелла и Темзы, наслаждаясь своим одиночеством и размышлениями. Но вскоре мне стала нравиться оксфордская жизнь. Я была членом студенческой группы, которая организовывала званные чаепития. Мама слала по почте пирожные».

Вскоре круг друзей расширился за счет соратников по партии — дипломированный химик-исследователь, она баллотировалась в парламент от Консервативной партии в промышленном Дартфорде. «Вы что, будете выставлять женщину? О, нет! Только не женщину!» — отговаривали председателя. «Вы только на нее посмотрите!» — отвечал он. 

Выборы в Дартфорде честолюбивая мисс Робертс не выиграла, зато встретила будущего мужа — им стал Дэнис Тэтчер, разведенный промышленник. Мечта встать у руля осуществилась в 1970 году. Министр по образованию и науке кабинета Эдварда Хита, мать двоих близнецов начала с отмены бесплатной раздачи молока в школах. Она всегда чувствовала, что «государство всеобщего благоденствия» является главным источником социальных проблем.

«Молочный грабитель!», «В канаву шалаву!» — отреагировали наименее воспитанные члены оппозиции. Но уже в феврале 75-го она стала первой женщиной, передать которой лидерство была готова любая партия Англии. «Узаконьте право сохранить то, что осталось!» — таков был главный ее призыв. Как это свойственно лидерам вообще, она считала себя носителем единственно возможной истины. С этими настроениями приезжала в СССР на встречу с Горбачевым в 1987 году. «Оказанный мне теплый прием и сердечная благосклонность русского народа указывали на глубинные изменения. Западная система свободы, которую олицетворяли Рональд Рейган и я, все больше становилась господствующей. Я чувствовала, что скоро произойдут большие изменения, но даже представить себе не могла, как быстро они нагрянут».

Ирландские националисты, приравненные Тэтчер к обычным преступникам, тем временем ее проклинали, обзывая «крупнейшим ублюдком, которого когда-либо знали». «Поражение? Я не признаю значение этого слова», — парировала она, когда в марте 90-го Лондон сотрясали массовые демонстрации. «В Англии каждый восьмой — безработный», — урезонивали ее соратники-мужчины. «Зато семь из восьми работают», — предлагала свою арифметику она.

Не феминистка — феминоцентристка — Маргарет любила повторять: «Если хотите, чтобы что-то было сказано, попросите мужчину. Хотите, чтобы что-то было сделано, попросите женщину». Или цитировала Софокла: «Когда женщина стала равной мужчине, она обрела превосходство над ним».