Квадратные метры для медведя

Валерия КУДРЯВЦЕВА

06.02.2014

150 лет назад был создан Московский зоопарк. Каким он встречает солидный юбилей, рассказывает его новый директор Сергей Попов.

культура: Уже в 1870-е годы Анатолий Богданов, один из основателей зоопарка, был обеспокоен состоянием своего детища, выступал против превращения «учено-общеобразовательного учреждения» в «увеселительное заведение с балаганным характером». Такая опасность подстерегала Московский зоосад в то время. Как сегодня вам удается находить баланс между развлечением и наукой? 
Попов: Многие «зеленые» организации сегодня резко нападают на зоопарки, утверждая, что содержать животных на потребу публике — неэтично. И в этом я с ними совершенно согласен. В уставах международных организаций четко прописано: существование зоопарков оправдано, если их деятельность направлена на сохранение животного мира, на его охрану, а отнюдь не на увеселение посетителей. Московский зоопарк может похвастаться тем, что изначально создавался как научное учреждение. Правда, в его истории были тяжелые периоды.

 До революции зоосад неоднократно передавали в частные руки — при этом всякая научная и природоохранная деятельность сворачивалась. Однако «Императорское Русское общество акклиматизации животных и растений», создавшее зоопарк, всякий раз выкупало его обратно, и серьезная работа восстанавливалась. Пик деятельности пришелся на время Великой Отечественной, немногие оставшиеся сотрудники творили чудеса научного героизма. Потом, после известной сессии ВАСХНИЛ 1948 года зоопарк долгое время был унылым учреждением, зажатым в идеологические тиски…

Новый этап развития начался с приходом в конце 70-х годов Владимира Спицына, тогда еще совсем молодого человека. Он прослужил директором до 2013 года. В зоопарке появился отдел научных исследований, на сегодня — один из самых крупных в мире, пересмотрены просветительские программы.  

культура: Можете сформулировать приоритеты на следующие 150 лет? 
Попов: Это уже существующие приоритеты. Первый и главный — максимально возможное сохранение видов животных. Да и растений тоже. Второй — научные исследования. Третий — просветительская деятельность. На последнем месте — рекреация. В зоопарке люди должны испытывать удовольствие и благоговение перед жизнью, которую видят. Только тогда можно нормально их просвещать. Эти четыре функции должны слиться в гармоничное целое.

культура: Как строится сейчас научная работа? 
Попов: Мы изучаем животных, которых трудно наблюдать в естественных условиях, и те стороны их жизни, которые в природе просто невозможно увидеть. Обязанности зоопарков — задокументировать этот материал. У нас долгое время жило редкое животное — проехидна — и мы собрали подробнейший материал о ее поведении, физиологии, образе жизни.  

Изучение поведения имеет прямое отношение к повышению благополучия животных в неволе. Мы пытаемся понять — плохо животному или хорошо. И сделать так, чтобы ему как можно чаще было хорошо. Основа нашей теории такова: есть случаи, когда животное переживает избыточный стресс, но есть и обратные, когда стресса недостает, животное страдает — как говорят в просторечии — от скуки, но на самом деле это недостаток стрессорной стимуляции. 

культура: Как можно добавить животному недостающий стресс?
Попов: Обычно — внесением новизны. Это еще и тест: если от нового предмета животное шарахается, значит у него избыток стресса. А если новые предметы привлекают внимание и вызывают желание с ними манипулировать, значит стресса не хватает. 

культура: Есть что-то, в чем наш зоопарк оказался «впереди планеты всей»?  
Попов: Очень красивая эффектная птица — белоплечий орлан тихоокеанский — живет на Дальнем Востоке и в Японии. Он был впервые размножен в неволе именно у нас. То же самое относится ко многим видам рептилий, особенно ядовитых змей. Из хищников — впервые размножили манула. Он долгое время был на нашей эмблеме. 

культура: Какой миф о Московском зоопарке Вас больше всего расстраивает? 
Попов: Довольно много таких, к сожалению. Например, что животных морят голодом. На самом деле проблема обратная — их перекармливают, они страдают от ожирения при недостатке физической активности. Еще очень печалящий нас миф, что якобы зимой зоопарк закрывается.  

культура: По каким критериям отбираются будущие сотрудники?
Попов: У нас нет учебного заведения, где бы готовили к работе в зоопарке. Мы сами вынуждены обучать кадры с нуля. Чтобы вырастить полноценного сотрудника, требуется не меньше 3-4 лет, в течение которых человек должен стажироваться под руководством опытных наставников. Крайне предпочтительны те, у кого биологическое образование. Но главный критерий — уважительное отношение к животным. Я подчеркиваю: не любовь, потому что любовь часто бывает эгоистичной и ведет к тяжелым последствиям. Именно уважительное отношение: твои подопечные имеют право на свои вкусы, свои желания. И ты обязан с этим считаться.  

культура: То есть эгоист работать в зоопарке не сможет? 
Попов: Во всяком случае, долго не задержится. 

культура: Юннатская организация — Кружок юных биологов зоопарка (КЮБЗ) — сегодня функционирует? 
Попов: КЮБЗ, я бы сказал, процветает. Был не очень благоприятный период в начале 90-х, очень мало детей приходило в кружок, 5-6 человек занимались. Сейчас каждую осень приходят от 100 до 200 желающих, правда, к концу года остается 10-15. 

культура: Кто-то из этих детей, вырастая, приходит к вам на работу?
Попов: Да. Я сам один из них. Мы рассматриваем КЮБЗ как ценный кадровый резерв. 

культура: Каковы основные проблемы зоопарка сегодня? 
Попов: Строительство и реконструкция — самое тяжелое. Первый этап начался в конце 90-х, следующий — сейчас. Все это время мы испытываем дефицит теплых помещений, большую часть времени публике приходится ходить по холоду, что вряд ли ей нравится. Кроме того, мы лишены возможности демонстрировать существенную часть коллекции — змей, лягушек, некоторых мелких млекопитающих, обезьян, птиц. В ходе реконструкции должны быть улучшены условия жизни многих животных, ведь у нас небольшая территория в центре города — мы зажаты в пространстве. Часто нас справедливо упрекают: как вы держите медведя на двадцати квадратных метрах? Но мы стоим перед альтернативой: либо совсем не держать медведя, либо держать его так. Все надежды на строительство в Москве второго — современного, большего по размерам зоопарка, куда можно будет перевести крупных животных. А в центре оставить тех, кому и здесь хорошо.

культура: Существует ли международный рейтинг зоопарков? 
Попов: Общепринятого нет. Но есть объективные показатели. По размеру коллекции мы шестые в мире, по количеству посетителей — в первой тройке. И если бы международные рейтинги составлялись, мы были бы на одном из первых мест по научной работе.  

культура: Сколько человек за год посещают зоопарк?
Попов: У нас дети, студенты, пенсионеры, инвалиды проходят бесплатно. Они составляют половину посетителей, даже чуть больше. В год нас посещают 3,5 миллиона человек. Это уровень Берлинского зоопарка.

культура: Численность вашей коллекции?
Попов: Порядка 1300 видов, это около 8000 животных. Для сравнения: зоопарк в городе Пльзень в Чехии, где самая большая в Европе коллекция, располагает примерно 1500 видами.  


Звери, вы — люди!

Евгений ДАВЫДОВ в зоопарк попал случайно, почти полвека назад. Теперь заведует млекопитающими. Давно изучил не только природные повадки, но и сложные характеры животных. В его памяти — десятки историй, которые зачастую никакой наукой не объяснишь: трогательные, смешные, трагические. 

Пивка, Сильва?

Я пришел в зоопарк без опыта, людей тогда не хватало, и меня сразу назначили зоотехником. Первым заданием моим было покормить орангутангов. 

Я и не знал, что у них есть иерархия. Начал кормить по кругу. Сперва старого холостяка — угрюмого Кипариса, потом двоих детишек, Ромку и Вегу, и последней — Сильву. Она спокойно забрала еду, а когда протянул сквозь решетку стаканчик компота, взяла не его, а мою руку и... начала грызть палец... Грызла и смотрела мне в глаза. Я орал, вырывался, но от обезьяны не вырвешься... Потом Сильва меня отпустила, а коллеги объяснили: ее всегда надо кормить первой, потому что она главная. 

А еще Сильва очень любила пиво. Зимой пива не было, Сильва хмурилась и к весне была худая и на весь мир обиженная. С наступлением тепла ее выпускали в уличный вольер. Поблизости находились дежурные, которые следили, чтобы люди не подходили близко. И была там такая Клашечка, которая говорила: хотите посмотреть, как обезьяна пьет пиво? Все, конечно, хотели. Посетители покупали пиво в ближайшей столовой, Сильва протягивала стаканчик из-под компота, который хранила специально. Клашечке шли пустые бутылки... К осени Сильва становилась толстая, довольная, добродушная. Пиво шло ей на пользу.

Вообще Сильве, как и всем обезьянам в 50–60-е годы, по рациону полагался кагор. Но она его на дух не переносила. А мы-то с удовольствием! И вот мы шалили — делали иногда обмен: выпивали кагор, а ей давали водки. Зимой, когда ее любимого пива не было, купишь четвертиночку — половину себе, половину Сильве. У нее была металлическая кружка с изогнутым носиком, чтобы пить удобнее было, мы наливали водки, она выпивала и тут же требовала сигарету. Угощали. Сильва прикуривала, после садилась нога на ногу и начинала завывать. Выглядело это совершенно как пьяная женщина песни поет. Мы получали огромное удовольствие, и Сильва тоже. 

В природе животные сталкиваются с алкоголем, когда едят перезрелые фрукты. Я видел, как слоны или бородавочники пьяные падали спать, наевшись перебродивших фиг. 

Раньше в рационе животных был алкоголь. В Узбекистане, например, на слонов давали в месяц три литра спирта. Конечно, спирта слоны не видели — было кому его употребить и без них... Для калифорнийских морских котиков в цирке в рационе имелись красная икра и коньяк. Думаю, это выписывалось для дрессировщиков в большей степени...

Полосатая Венера

Была у нас одна зебра-долгожительница Венера. Друг ее умер, и она долгое время была одна. Характер стал как у старой девы — всего опасалась, капризничала часто. Спокойна была только в своей небольшой клетке, а других животных на дух не терпела — впадала в настоящую истерику. И был у нас кенгуру — большой, рыжий, шаловливый. Его поместили недалеко от зебры, в вольере для лошадей, с довольно широкими щелями. И вот однажды кенгуру выбрался и залез к зебре. Зебра покосилась, но промолчала. Мы, конечно, поскорее кенгуру эвакуировали, чтобы, не ровен час, Венера его не зашибла. Да и не научно это как-то. На следующий день приходим — они опять вместе. Думаем: да бог с ними, пусть живут. У кенгуру рацион довольно нежный, ему на подносике подают — кашки, крупы, овощи, фрукты. А у зебры, понятно, попроще — овса побольше, морковь, сено. Странная парочка сперва дружно ела из миски зебры, причем для кенгуру эти корма — мягко сказать — несъедобны. Но им весело есть вместе. Потом шли и съедали угощение кенгуру — вроде как лакомство. Дальше кенгуру обнимал зебру... В общем, идиллия.

А потом пришло время — нужно было кенгуру думать о потомстве. Самка приехала, мы — куда деваться — пустили ее к влюбленным. Зебра страшно взревновала, кусала ее, била...  Но постепенно привыкла, смирилась, и стали они дружить все вместе. Зебра и кенгурят успела понянчить, долгожительница была... 

Шанго и Молли

Жили у нас слоны — Шанго и Молли. Еще в 50-х. Шанго был замечательный слон, не злой, но хулиган. В то время не было электрических лебедок, чтобы двери тяжеленные в вольер запирать, их закрывали болтами и затягивали гайками, причем затягивали от души. Некоторое время это работало прекрасно, а потом слон решил показать, кто здесь главный. Шанго спокойненько все открутил, сложил в аккуратные стопки гайки и болты, открыл дверь, но выходить не стал. Просто дал понять, кто есть кто. 

Была у него и неприятная манера. Любил кидаться своими отходами. Они у слонов в виде шаров, и Шанго забавно было пуляться в посетителей. Какое-то время это сходило и ему, и нам с рук, люди относились с пониманием. Но однажды на День Победы Шанго попал в полковника при полном параде... Полковник рассвирепел. После этого киперам предписали пристально следить и убирать за Шанго сразу, как только появлялось что убрать. И Шанго загрустил, лишившись развлечения. Но вдруг стал снова кидаться. Все недоумевали: как же так? Мы же следим, все убираем?! Только потом поняли: Молли, подруга Шанго, пододвигала ему хоботом свои шары, чтобы любимый не скучал. Так они и жили душа в душу. 

Однажды Шанго заболел. На боку образовался чирей. Тогда еще не умели обездвиживать слонов. Ему дали успокоительных таблеток. Профессора-ветеринара привязали к табуретке, он вместе с табуреткой подошел к Шанго. И пока тот ел, полоснул опухоль опасной бритвой. Моментально его утащили на табуретке, прежде чем слон успел повернуться. Гной вытек, Шанго поправился и жил еще долго. 

А вот у Молли жизнь оказалась трагической. У нее родился сынок Карат. И когда ему было четыре года, у него тоже образовалась опухоль — на ноге. Нужно было осмотреть. Карата отделили от мамы, вольер загородили фанерой, чтобы Молли не видела. Когда стали Карата осматривать, он испугался и стал кричать. Молли услышала и кинулась на ограждение, а оно — под фанерой — было мощным, из рельсов. Молли сумела ограждение пробить, но рельсы сомкнулись у нее за головой, она начала ворочаться, порвались связки... Быстро все разварили, но спасти Молли уже не удалось. Умирала медленно, почти сутки. Все сотрудники зоопарка приходили к ней, и Молли всех обнимала хоботом, гладила, прощалась. Реву было...