Он хотел разобраться, в чем дело

Платон БЕСЕДИН, писатель

04.02.2019

Хип-хоп-музыкант Децл (в миру — ​Кирилл Толмацкий) ушел из жизни в возрасте 35 лет после концерта в Ижевске. Сначала отнялись руки, потом стало плохо с сердцем. Децла пытались откачать, но — ​тщетно. «Скорой помощи» оставалось лишь констатировать смерть. Ирония злой судьбы: несколькими годами ранее Децл дал интервью, в котором сообщил, что хотел бы инсценировать собственную кончину именно в 35 лет.

Рано ушел из жизни — ​так сейчас пишут о смерти Децла. Но для творческого человека это не совсем так. Можно, к примеру, вспомнить о «Клубе 27» — ​туда входят музыканты, ушедшие, соответственно, в 27 лет: Кобейн, Хендрикс, Моррисон. Так что Децл пережил многих.

Но, несмотря на уже зрелый возраст, в массовом сознании рэпер виделся все тем же мелким (в буквальном и переносном смыслах) подростком, читающим: «Вечеринка у Децла дома — ​гуляет весь район, гуляет вся школа». Позднее, кстати, он сам посмеялся над собственным образом вечного подростка, когда в «Вечернем Урганте» вышел своего рода ремейк на культовый клип. Только там пили уже не шампанское, а ели салаты из супермаркета, не ломали с девчонками люстры, а играли в шарады. У Децла, в отличие от многих «звезд», всегда было в порядке с самоиронией.

Неудивительно, что «Вечеринку» вспомнили более чем через 15 лет. Странно прозвучит, но это один из музыкальных знаков переходного периода из 90-х в нулевые. Как и другие хиты Децла — ​«Кровь, моя кровь» и «Слезы» (с убойным гитарным риффом в припеве). Так короновался хип-хоп в России.

Тогда еще не было «вписок», баттлов и тотальной моды на хип-хоп. Да, уже работали крутейшие парни из «Касты», давно читали Bad Balance, а «Мальчишник» вообще приказал долго жить. Но именно Децл вывел российский хип-хоп на массовый уровень. Школьники слушали его в обязательном порядке. Я и сам оторвался от привычных Queen, Nirvana и Rolling Stones, чтобы ознакомиться с альбомом «Кто ты?». Тот разошелся тиражом в миллион с лишним копий — ​редчайший для России случай.

Децл не был монументален с точки зрения стиля, текста или музыки — ​просто многое совпало, и для значительного числа людей его творчество стало ассоциироваться с яркими юными годами, своими или своих детей. Когда было чуть меньше агрессии и грязи. Когда мы шли на школьные дискотеки, предварительно выпив копеечного пива, но все равно стесняясь пригласить девушку на танец. Когда на танцплощадке образовывали круг, а внутри его не самый ловкий, но самый наглый танцевал нечто вроде брейк-данса. И тексты Децла в своей простоте говорили о болезненном, подростковом, но — ​без жести.

Возможно, поэтому на его смерть социальные сети, привыкшие злословить, ерничать, хаять, отреагировали в основном с сочувствием и печалью. Редкий уже для нашего времени случай. Децл вдруг стал одним из тех, кого многие искренне пожалели.

Еще одна причина тому — ​его удаленность от шоу-бизнеса, вызывающего у большинства населения, несмотря на привычку, тошнотворный эффект. Децл намеренно вырезал себя из мира «звезд», а после тот его быстро забыл. Он ушел на кратковременном пике — ​сразу после альбома «Кто ты?»: разругался с автором большинства хитов Владом Валовым (Bad Balance), не захотел пользоваться деньгами и связями влиятельного отца. И главное, Децл попытался исполнять действительно взрослые песни — ​вроде «Бог есть» (вместе с Лигалайзом, еще одним забытым героем хип-хопа) или «Письма». Последнее, несмотря на всю схожесть с работой Stan Эминема, напоминало слабосильную, но проповедь. Собственно, только таким и должен быть настоящий рэп.

А дальше Децл начал писать песни о социальной справедливости. Но это слушать уже не захотели. Все помнили «Вечеринку», а вечеринка для Децла закончилась. Человека, сделавшего хип-хоп частью российского масскульта, по большей части игнорировали. Как у Хемингуэя, победитель не получает ничего. На место Децла пришли другие: не моложе, талантливее — ​а напористее, злее.

Хип-хоп стал не просто популярен, а, казалось, превратился в главную молодежную субкультуру, доминирующий тренд. О нем снимают фильмы. О хип-хоп-концертах дискутируют на высшем уровне. Кумир малолеток Юрий Дудь регулярно приглашает на интервью модных рэперов. Те в свою очередь собирают аншлаги. А рэп-баттлы смотрят десятки миллионов человек. И, похоже, в каждом классе трудно отыскать того, кто не пробовал бы себя в хип-хопе.

Почему Децл не вписался в хайповый контекст? И каков данный контекст в принципе? Мир стал намного злее. И песенки вроде «Кровь, моя кровь», где лирический герой мстит обидчикам, ныне выглядят розовой ванилькой. Децл был не бледнее, не слабее, нежели Фейс, Элджей или Гуф, — ​он просто, несмотря на молодость, оказался человеком иной эпохи. Той, где еще стеснялись приглашать девушку на танец. А теперь это — ​зашквар. Сейчас, когда самое модное подростковое действо — ​версус-баттлы — ​построено на унижении.

Поэтому тоскливо от его смерти стало не молодым, а тем, кто взрослее — ​поколению тридцатилетних и старше. Тех, кто смотрит на нынешних подростков и с удивлением, и с подозрением, и с некоторым страхом. Потому что они другие, хотя разница — ​всего-то 10–15 лет. Да, пришла та шпана, что, вспоминая Гребенщикова, сотрет нас с лица земли. И у этой шпаны свой язык — ​рэп. А язык, как мы знаем, определяет все бытие. В его нынешней форме Децл и многие другие однозначно лишние: старикам тут не место. Им не хватает злобы, а главное — ​они слишком искренни.

Ведь тот же Децл был нелеп прежде всего своей трушностью — ​тем, что говорил и делал так, как считал нужным. Сейчас это не принято. Все эти рэперы — ​очень крутые, очень известные — ​на поверку оказываются либо ушлыми бизнесменами с комплексами, либо ограниченно-интеллектуальными существами. Последнее — ​особенно важно. Ведь современный рэпер ни в коем случае не должен читать проповедь — ​он обязан быть частью толпы, ее составляющей, не ведущей за собой, не декларирующей определенные ценности, а лишь констатирующей первичные инстинкты (шмот, секс, деньги) и вместе с тем унижающей все, что не вписывается в диктат примитива. Если ты как бы умен, вроде Оксимирона, то делай это не скромно, а пафосно-деловито.

Рэп-проповедь в России, за редким исключением, отменена. Рэп как социальный протест — ​тоже. Этому бы сильно удивились и Rakim, и Notorious B. I.G., и Public Enemy, и Run DMC, но таков сегодня российский рэп (не говорите «русский») — ​до заикания вторичный, встроенный в матрицу ценностей, против которых он когда-то боролся. Извращение, не иначе.


Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции