Александр Жулин: «Нашим спортсменам нужна объединяющая идея»

Дмитрий ЕФАНОВ Георгий НАСТЕНКО

19.07.2018

20 июля исполнится 55 лет двукратному призеру Олимпийских игр по фигурному катанию Александру Жулину. После завершения активной карьеры спортсмен переключился на тренерскую деятельность. Самые именитые его ученики — Татьяна Навка и Роман Костомаров — побеждали на Играх-2006 в Турине. Людям, далеким от спорта, Жулин известен благодаря шоу «Ледниковый период», в котором на протяжении нескольких сезонов выступал в роли наставника.

культура: В каком возрасте поняли, что увлечение коньками может перерасти в нечто большее?
Жулин: Сложно ответить. В 16 лет даже собирался бросить занятия спортом.  

культура: В одиночном катании своего будущего не видели?  
Жулин: Не было перспектив попасть в состав сборной СССР. Всегда действовало правило: не можешь выполнять прыжки — иди в танцы. Это я еще довольно долго в одиночниках продержался. Два тройных научился исполнять — сальхов и тулуп. Но подрастали Александр Фадеев, Владимир Котин, которые прыгали тройные лутц и риттбергер. Быстро понял, что с ними тягаться не смогу. Поэтому решил переключиться на танцы на льду. Кстати, Геннадий Аккерман, который тогда этому способствовал, сейчас работает в моей тренерской бригаде. Занятия в группе олимпийской чемпионки Людмилы Пахомовой приносили свои плоды, но мне не удавалось найти подходящую партнершу.

культура: Сейчас ситуация обратная: барышни не могут найти достойного кандидата для выступлений.
Жулин: Раньше было другое соотношение девушек и ребят в фигурном катании. Хватало талантливых одиночников, поэтому в парное катание и танцы на льду приходили люди с отличным скольжением.

культура: Стороннему наблюдателю трудно понять, как фигуристам удается делать различные поддержки и выбросы. Большинство представителей этого вида спорта сложно назвать выдающимися атлетами?
Жулин: В современном фигурном катании поддержки усложнились в разы. Сейчас даже с танцевальными парами на льду и в зале работают специалисты по акробатике. Штангой ребята не увлекаются, больше оттачивают работу с «естественным весом» на площадке. При отработке новых элементов, конечно, подстраховываем фигуристов.

культура: Не всегда страховка работает. Достаточно вспомнить тяжелую травму Елены Бережной, когда партнер попал ей коньком по голове.
Жулин: В большей степени это несчастный случай. Хотя выступать в состязаниях спортивных пар опаснее. Они выполняют поддержки, подкрутки и выбросы на высоте более двух метров.

культура: Судьи поощряют риск оценками?
Жулин: Есть определенная система оценок сложности, которая не всегда пропорциональна опасности элементов.

культура: Каким образом поменялась система начисления баллов после Олимпийских игр в Пхенчхане?
Жулин: До сих пор к оценке за хорошо или плохо выполненный элемент добавляли или вычитали от одного до трех баллов. Теперь речь идет о пяти.

культура: Происходит смещение акцента от сложности к чистоте исполнения?
Жулин: Пока не до конца ясно. Посмотрим, как новая система заработает на практике. Судьи, если захотят, смогут давать нашим один балл, а соперникам все пять...

культура: С кем из подопечных входите в новый сезон?
Жулин: Работаем с Екатериной Бобровой и Дмитрием Соловьевым, а также с Викторией Синициной и Никитой Кацалаповым. Еще есть белорусская пара — Анна Кубликова и Юрий Гулицкий. Плюс Сара Уртадо и Кирилл Халявин, выступающие за Испанию.

культура: В последнее время Сара сильно прибавила в мастерстве. А в изучении русского языка есть успехи?
Жулин: Общаемся на английском, но русский она интенсивно учит, ведь основной тренировочный период проводит в нашей стране. Нынешний ее партнер классом выше и перспективнее предыдущего, поэтому улучшаются и результаты.

культура: Случалось, что музыкальная композиция нравилась всем участникам команды, но воплотить танец никак не удавалось?  
Жулин: Да, и много раз. Например, в «Ледниковом периоде». Неоднократно пытался поставить номер на песню Владимира Высоцкого. Всем нравилось, но катание не шло.

культура: Ваша ученица Екатерина Боброва однажды сказала: «Жулин — самый демократичный тренер. Всегда нас выслушивает, но в итоге все получается так, как он задумал».
Жулин: Если уверен в своей правоте, то все равно сделаю так, как считаю нужным. Буду включать силу убеждения, дипломатические навыки.

культура: Сильно отличаются взаимоотношения между тренером и спортсменами в современной России от тех, что были во времена СССР?
Жулин: Принципиально нет разницы, все зависит от конкретных людей. Диктаторы были у нас всегда, как и мягкие тренеры. Никто не вспомнит, когда Тамара Москвина повышала голос. Но при этом не сосчитать, сколько она воспитала чемпионов.

культура: Вы в таком же стиле работаете?
Жулин: Я не поднимаю голоса на трудяг, дисциплинированных спортсменов, у которых глаза горят даже на тренировках. Но могу быть другим в общении с теми, кто сам не знает, зачем приходит на лед. Хотя и среди таких встречаются очень талантливые фигуристы. Когда перепробованы все средства, могу и наорать. Хотя бесполезно тренировать человека, если он сам того не хочет.

культура: В Штатах, где Вы работали продолжительное время, у начинающих фигуристов более профессиональное отношение к своим обязанностям?
Жулин: В Америке более половины спортсменов лет с пятнадцати тренируют новичков, чтобы заработать деньги для оплаты своих занятий у опытного мастера. Они оплачивают тренировки из собственного кармана, поэтому знают им цену и каждое слово наставника схватывают на лету. А у нас сейчас тренируется много избалованных детей из богатых семей, для которых подобной проблемы не существует. Кроме того, учитывая традиционные особенности русского характера, помимо профессионализма, нашим спортсменам нужна объединяющая команду идея и человек, за которым они пойдут в огонь и в воду. Самый свежий пример — сборная России по футболу. Команду ругали все кому не лень, но сильный «тренер-мотиватор» нашел к спортсменам нужный подход.


Фото на анонсе: Александр Вильф/РИА Новости