Юрий Поляков: «Моя правда отличается от правды Сокурова»

Дарья ЕФРЕМОВА

21.04.2017

Вышедшая в издательстве «АСТ» новая книга главного редактора «Литературной газеты» Юрия Полякова «По ту сторону вдохновения» — сборник эссе о временах, нравах, политике, любви, театре, утратах и обретениях, творчестве и работе. Афористично, ярко, язвительно, грустно? Тут можно подбирать любые слова, ведь эта вещь про нашу повседневность. «Культура» поговорила с писателем о заботах страны, цензуре, либеральном перекосе в искусстве и ракетах Трампа. 

культура: Вы относите «По ту сторону вдохновения» к жанру мемуарной публицистики. Расскажите, что это такое? 
Поляков: Жанр возник неожиданно и даже стихийно. Внимание критиков и литературоведов в последнюю четверть века было нацелено в основном на представителей «либерально-экспериментального пула», который группировался вокруг больших премий. Авторы моего направления игнорировались, несмотря на читательское признание. И у меня возникла идея — снабжать мои книги, регулярно переиздававшиеся, небольшими эссе о том, как и в каких обстоятельствах романы, повести, пьесы писались, какой отклик имели. А потом, однажды перечитав, я понял, что это не столько заметки на полях или очерки психологии творчества, сколько своего рода мемуарная публицистика, причем неустаревшая. Скажем, недавний скандал на «Нике» — почти то же самое, что мы наблюдали во времена перестройки. Деятели культуры, живущие за счет государства, умеющие говорить только «дай!», снова не хотят понимать, что существуют периоды, когда «экспортный гуманизм» не совпадает с интересами общества, которому они ничего, кроме самовыражения, предложить не могут.  В своей беспроигрышной общечеловеческой риторике они вольно и невольно работают на силы, враждебные России, как и 30 лет назад.

культура: Надо заметить, Ваша публицистика очень острая. Вот, например, цитата о начале 90-х: «Страна превратилась в огромную кунсткамеру, уродцы, сидевшие при советской власти в спирту, повыскакивали из банок и устроили шабаш непослушания». Вы и тогда так выступали? 
Поляков: Конечно, поэтому я с чистым сердцем переиздаю публицистику, которую публиковал в «Труде», «Собеседнике», «Комсомолке», «Московском комсомольце», «Правде», «Российской газете», пока она не превратилась в орган либералов, временно ставших вынужденными патриотами. В октябре 1993-го из-за моей статьи «Оппозиция умерла. Да здравствует оппозиция!» приостанавливали выпуск «Комсомольской правды». Тогда же «Демгородок» изымали из магазинов. Я предложил именовать продажную интеллигенцию, севшую на западные гранты, «соросятами». Прижилось. Придумал словечко «демокрады». Тоже прижилось. Серьезный резонанс вызвала моя статья «Холуин — праздник творческой интеллигенции». 

культура: В новой книге, как сформулировано в издательской аннотации, Вы раскрываете еще и собственную творческую лабораторию, объясняете интерес к ранним вещам, называя его ажиотажным... 
Поляков: Таким он и был, ведь я говорил на табуированные темы. Нельзя было тогда так писать про армию, школу, аппаратный комсомол, как это делал я. Нельзя было так смеяться над ельцинской Россией, как я в «Демгородке». В книге «По ту сторону вдохновения» тоже не совпал с каноном «интеллигентной неприязни к Отечеству». Полагаю, мне удавалось и удается восполнять некий дефицит правды, очень отличающейся от правды Макаревича и Сокурова.

культура: Там даже есть глава «Булгаков против Электротеатра». Почему он против?
Поляков: Зачем громоздить «стильную площадку» на месте намоленного репертуарного театра? Разве нельзя дать экспериментаторам новую сцену, не разрушая сделанного несколькими поколениями? Однако в моем эссе «электротеатр» — понятие, скорее, собирательное. Думаете, при Булгакове не было деятелей, желавших превратить национальное искусство в одну гигантскую пробирку? Были, и очень много. Михаил Афанасьевич их терпеть не мог. И ставим мы сегодня не экспериментально-революционные пьесы, а Булгакова, которого тогда продвинутые «мастера» считали ретроградом. Улавливаете? То же самое случится и с нынешними «электротеатрами». Да, новизна, развивающая, а не ломающая традицию, с трудом пробивается на сцену, блокируемая золотомасочной тусовкой. Пробьется! «Новая драматургия» доразвивалась до «лабораторного чтения» вместо полных залов. Премированные спектакли держатся в афише в лучшем случае сезон: никто не ходит. И ради этого — при поощрительном «ай-ай-ай» власти — сокрушили русский психологический театр? Снесли Парфенон и воздвигли собачью будку. И это новаторство?

Допустив либерально-экспериментальный перекос в культуре, власть совершила серьезную ошибку. Культурный процесс — своего рода перетягивание каната. А власть просто подарила этот канат одной из групп. В искусстве должны звучать разные мнения, работать разные подходы, художественное пространство не может быть монополизировано, как торговля мандаринами. Это убивает искусство и заканчивается черной дырой, даже не квадратом. Новаторство, развитие невозможны вне диалога, спора архаистов и новаторов — об этом писал еще Тынянов. Вот теперь заскучавшей либеральной интеллигенции и приходится привязывать дареный канат к Спасской башне, чтобы тянуть на себя...

культура: В одном из интервью Вы говорили, что в последнее десятилетие паритет начал восстанавливаться. За примером далеко ходить не надо — «Золотой Дельвиг» выдается писателям русской темы. 
Поляков: Да, в какой-то момент государство почувствовало бесплодность такого перекоса и предложило нам создать противовес триаде «Большая книга», «Нацбест», «Русский Букер», куда почвенники, традиционалисты не попадали по определению. Мы напряглись, переформатировали нашу редакционную премию имени Дельвига в общефедеральную «За верность Слову и Отечеству». Награда стала престижной, заметной, единственной, отмечающей авторов, пишущих на национальных языках. Литераторы-патриоты впервые за 20 лет поверили, что нужны стране. Но в прошлом году государство охладело к своей же идее, премия лишилась поддержки и сошла на нет. Попытка обратиться к отечественному капиталу ни к чему не привела. Это понятно: наш бизнес антипатриотичен и предпочитает вкладывать в американский баскетбол, а не в русскую национальную культуру.

Я как-то на очень-очень высоком совете спросил: «Почему к столетию великого русского композитора Свиридова в Москве поставили памятник Ростроповичу, которому только вот в эти дни исполнилось 90 лет?» Ответа не получил. Это не значит, что я плохо отношусь к Ростроповичу, в «ЛГ» мы, конечно, напечатали к юбилею большой материал. Но за Свиридова обидно. И за Галину Уланову. Она ведь тоже великая балерина, а памятник появился только Майе Плисецкой. Обеим разве нельзя? Совершенно незаметно прошел недавно 200-летний юбилей славянофила Константина Аксакова, никто не вспомнил про 90-летие Виля Липатова, двадцатилетие со дня смерти Владимира Солоухина. Такое впечатление, что «русскость» снова целенаправленно маргинализируется. Зачем? «Литературная газета», созданная Пушкиным 187 лет назад, — такое же достояние страны, как Третьяковка или МХАТ, но внимание к нам со стороны государства, мягко говоря, не обременительно. Возможно, это такой тонкий намек на необходимость смены курса издания, возвращение его в теплое либеральное стойло. Что ж, я пробыл во главе «ЛГ» 16 лет. В таком случае пора и честь знать. При этом казна щедро тратится на сомнительные проекты вроде «Викинга»...

культура: Многие говорят, что фильм не вполне точен исторически.
Поляков: Еще бы. Не было в России никаких викингов, были варяги, и об их этнической принадлежности до сих пор ведутся споры. Карамзин считал Рюрика скандинавом. Ломоносов был категорически против такой версии, а Лев Гумилев видел в Рюрике балтийского славянина с острова Рюген. Давайте глянем на ситуацию с точки зрения политической прагматики. Зачем нам за огромные деньги вбивать в головы людей обидную для нас, в сущности, «норманнскую» теорию, имеющую в науке не больше прав, чем «антинорманнская»? Да еще делать это в годы жесткой конфронтации с Западом. 

культура: Думаете, Ваша книга возымеет действие?
Поляков: Она стоит в «лидерах продаж», значит, по крайней мере ее прочитают и убедятся, что можно видеть все недостатки сегодняшней России и оставаться патриотичным. А патриотизм нам ой как понадобится, когда жареный петух глобализации... Ну и так далее. 

культура: Хочется найти в этом позитивную ноту...
Поляков: У Трампа половина ракет не долетела до цели, а у корейцев единственная вообще взорвалась в воздухе. Разве этого мало для оптимизма?


Фото на аносе: Елена Никитченко/ТАСС