Майкл Бом: «Российский лидер в прекрасной форме»

Глеб ИВАНОВ

09.03.2017

На российском телеэкране трудно найти более яростного апологета вашингтонского курса, нежели Майкл Бом. Однако многие будут весьма удивлены, узнав, что уроженец штата Миссури, овладевший русским языком еще в студенчестве, живет у нас 20 лет. Более того, минувшей осенью публицист даже подал заявку на гражданство РФ, а в интервью «Культуре» и вовсе признался, что прилично обрусел и мечтает вести политическое ток-шоу на нашем ТВ.

культура: Вы как-то рассказывали, что получаете множество писем, в основном от женщин старше 60. Говорите: «Они жалеют меня». Это Ваша целевая аудитория?
Бом: Да, процентов на 70. Большинство ток-шоу показывают днем — их преимущественно смотрят пенсионерки. Потом они пишут мне на «Фейсбуке». Это удивительно, меня ведь не приглашают порассуждать на темы ЖКХ или медицины, а международные отношения, кажется, взрослых дам не должны интересовать. Но приятно, что интересуют. 

культура: Ваша самооценка повышается из-за подобной поддержки?
Бом: Перед камерой — да, становлюсь все более уверенным. Почти десять лет хожу на разные политические программы. За это время набил себе шишки. Уже понимаю, что не надо напрягаться, нервничать. Надеюсь, с каждым годом буду еще лучше и остроумнее выступать. 

культура: Не стали высокомернее? Вы же теперь звезда.
Бом: Нет, я так не считаю. Даже слово «звезда» меня смущает. Чтобы сделаться настоящей звездой, еще предстоит много трудиться. Я мечтаю не просто участвовать в ток-шоу, а стать телеведущим. 

культура: Это разве реально? 
Бом: Знаю только один пример — на НТВ в «Поедем, поедим!» пригласили англичанина. Но это легкая передача, без политики. Так что не исключено. В любом случае я постоянно работаю над собой, совершенствую телевизионные навыки, искусство полемики.

культура: Когда Вас спрашивают, зачем играете роль мальчика для битья на нашем телевидении, Вы отвечаете: «Хочу донести до российской аудитории иное мнение». Звучит красиво. Но, признайтесь, даже от такой популярности Вы имеете дивиденды: Ваши гонорары растут, Вам предлагают дать интервью. А еще года три назад мы о Вас и не знали.
Бом: Не отрицаю, это приятная сторона. Но хватает и негативных аспектов, участие в ток-шоу — нелегкая работа. Стрессовая и напряженная. Многие западные журналисты отказываются от приглашений. Объясняют так: «Не буду опускаться до фарса». Они собираются у кого-то на кухне или в каком-нибудь московском пабе и возмущаются российской пропагандой. И что? Это пустая болтовня на завалинке. Я решил действовать. Иначе в эфире прозвучит лишь одна точка зрения. 

культура: Вы претендуете на гражданство РФ. А не думали, что, если получите наш паспорт, Ваша популярность снизится? Вас реже будут звать в шоу — Вы превратитесь в очередного российского журналиста, каких тысячи, пусть и с английской фамилией. На телевидении найдут другую «мишень», настоящего американца. 
Бом: Да нет! В «очередного российского журналиста» я точно не превращусь. Уверен на сто процентов, что в глазах зрителей и руководства телекомпаний останусь американцем. И моя популярность не снизится. Ну, хорошо, у меня в шкафу будет лежать новая красная книжечка. Но мой штатовский менталитет и политические убеждения никуда не денутся. 

культура: Вы не хотите признать, что уже обрусели? На каком языке сейчас думаете? 
Бом: Вперемешку, сразу на двух. В какой-то степени — да, обрусел. Замечаю, что приобрел русский фатализм: реже пристегиваюсь в машине. Раньше такого не было. Я несколько лет прожил без медицинской страховки. Недавно, правда, снова купил ее, но успел привыкнуть к надежде на русский авось. Однако все-таки мой склад ума в целом остается американским. 

культура: Известно, что четыре года назад Вы женились на русской девушке Светлане, но потом развелись. У Вас растет дочь Николь. Но ее фото в интернете Вы не выкладываете.
Бом: На моей странице в «Фейсбуке», действительно, в основном выступления из ток-шоу, опубликованные статьи или короткие политические комментарии. Этот ресурс я использую исключительно как рабочий. Что касается моей дочки, то не выкладываю ее фотографии в Сеть просто потому, что таково пожелание бывшей жены. 

Между прочим, одна из главных причин, почему хочу иметь русский паспорт, — бывшая супруга не желает перебираться за границу. Паспорт станет гарантией, что я всегда буду рядом с дочкой. Да, она живет с мамой, но мы хотя бы в одном городе. Николь еще маленькая, ей три годика. Я ее вижу один день в неделю. 

культура: Вернемся к Вашей профессии. Такое впечатление, что американская журналистика настолько явно подыгрывала Хиллари, что заигралась. Прессу так бесит Трамп, что забыты все приличия. Медиагиганты, называвшие себя образцами объективности, вдруг принялись наперебой публиковать слухи, непроверенные сливы — лишь бы очернить нового президента.
Бом: Утечки были и при прежней администрации. Между прочим, Обама очень жестко боролся с ними. Он возбуждал уголовные дела и против редакций, и против самих чиновников, допускавших сливы. Репутация таких газет, как New York Times и Washington Post, считаю, не упала. Первая критиковала и Обаму, причем очень остро. А, скажем, CNN я и раньше не держал за эталон.

Но вообще не стоит сравнивать газеты и телеканалы. Телевидение по определению поверхностно. Оно объясняет очень сложные проблемы в пределах нескольких минут, поэтому всегда будет какое-то искажение. 

Да, пресса критикует Трампа с перехлестом, но, надо сказать, тот дает достаточно поводов. 

культура: А насколько серьезный проступок по законам США совершили сотрудники спецслужб, которые скинули газетчикам информацию о разговорах советника Трампа с российским послом? 
Бом: Разумеется, обнародовать секретные документы уголовно наказуемо. Хотя разговоры Майкла Флинна и посла не были государственной тайной, тот, кто это сделал, не прав. Обычно утечки подобного рода в США противозаконны, но бывают исключения. По данному поводу американские юристы давно спорят. Иногда слив — некий стоп-кран: если чиновник видит, что правительство совершает преступление, то разоблачение направлено на благо общества. Потом этот поступок суды оправдывают, как в случае с «Уотергейтом». Существует лазейка в американском законодательстве — закон о защите тех, кто разоблачает преступление.

Но слив подробностей телефонных разговоров Трампа с Путиным, с лидерами Мексики, Австралии — чистое хулиганство! Его ничем нельзя оправдать. Это делается просто назло Трампу, а не на благо общества.

культура: По данным Gallup, в феврале 22 процента американцев положительно относились к Путину, хотя в 2015 году таковых насчитывалось всего 13 процентов. Среди республиканцев рейтинг поднялся еще больше: до 32 процентов. Почему рост популярности российского лидера в низах партии никак не отражается на риторике ее верхов? 
Бом: Если речь идет о ценностях, тогда это абсолютно понятно. Среди республиканцев, особенно на Юге, очень много консервативных людей, а президент России действительно стал чемпионом именно традиционных ценностей. Немалое число религиозных американцев разделяют его точку зрения на духовные скрепы. Но для львиной доли конгрессменов это дело десятое по той причине, что такие вопросы находятся в тени международной политики. Если бы не было вашей активности на Украине и в Сирии, уверяю вас, сильнее бы выросло и публичное выражение симпатий к Путину со стороны консерваторов-конгрессменов. 

Я сейчас ставлю себя на место опрошенных и пытаюсь понять их логику. Среднестатистический американец далек от подробностей того, что случилось в Крыму, на Донбассе и Ближнем Востоке. Но он видит, как Путин удачно, спокойно и рассудительно выступает, и это производит хорошее впечатление. Плюс ко всему российский лидер в прекрасной форме, визуально источает обаяние. «Почему бы не симпатизировать ему?» — спрашивают себя жители США. 

культура: И госсекретарь Тиллерсон, и вице-президент Пенс, и пресс-служба Белого дома заговорили о России в том же духе, в каком высказывалась администрация Обамы. В том числе потребовали «вернуть Крым». Полагаете, это тактический ход? Или Трамп оказался слабаком и прогнулся под новое окружение?
Бом: Не исключено, что нынешняя антироссийская риторика — просто имитация, шоу, игра попеременно то в хорошего, то в плохого полицейского. Но не столь важно, что говорят советники Трампа, гораздо важнее, что говорит он сам. 45-й президент США — не совсем демократ. Он привлекает советников, но я не знаю, насколько к ним прислушивается. У него своя автократия внутри Белого дома. 

культура: Стань не Трамп, а Вы сами президентом, смогли бы поладить с Россией?  
Бом: Дело сложное. Почему я всегда призываю российских политиков к осторожности по поводу Трампа? Потому что базовые противоречия между США и РФ остаются. Здесь нет легкого пути. Да, можно найти общий язык на личном уровне, немножко снять напряжение. Но этого недостаточно. Буш заглянул Путину в душу, они друг другу понравились, однако Штаты все равно вышли из договора ПРО и вторглись в Ирак — громкие и во многом провокационные действия, которые Россия однозначно осудила. «Перезагрузка» при Обаме тоже провалилась, ибо базовые разногласия и геополитическую конкуренцию никто не отменил.

Да, Трамп хочет проводить менее активную внешнюю политику. Да, это поможет, безусловно, но все равно Америка остается крупнейшей мировой державой, а у России свои геополитические амбиции, которые часто идут вразрез с американскими. 

Волей-неволей интересы двух держав сталкиваются. Возьмите, например, Иран — огромный подводный камень. Для России он является ценным союзником, для Штатов — большим дестабилизирующим фактором на Ближнем Востоке.

Что касается меня, я бы нашел общие темы с вашим президентом — на основе уважения к русской культуре и русскому языку. Думаю, Путин очень высоко оценил бы мою искреннюю привязанность к России. Это моя специальность, работа всей жизни. 

культура: Майкл, почему в эфире Вы буквально сыплете русскими пословицами и крылатыми фразами? Вы еще в университете вызубрили словарь Даля?
Бом: Нет-нет, я учусь у жизни, внимательно слушаю ваших политиков, общественных деятелей и самого Путина, который тоже любит использовать эти выражения. Очень много ярких высказываний я почерпнул из кино, особенно из Гайдая. В одном только фильме «Иван Васильевич меняет профессию» люблю, наверное, не меньше десяти таких оборотов. Вот к примеру: «Прошу очистить царский кабинет. Короче говоря, все вон!»