Елена ФЕДОРЕНКО

30.05.2019

На Исторической сцене Большого театра прошел ежегодный двухдневный фестиваль Benois de la danse.

Приз «Бенуа» вручали двадцать седьмой раз. Его учредили в 1991-м, когда Россия мало что видела из далекой балетной жизни, и в благодарность за то, что новый проект щедро делился самыми свежими впечатлениями, зрители его полюбили страстно. Приз придумал Юрий Григорович, он неизменный председатель жюри. Остальные арбитры, каждый год новые, представляют разные страны, направления, компании. Все — личности уважаемые и известные. Члены жюри выдвигают номинантов за достижения календарного года. Картина получается пестрой, чем и интересна. Дома судьи просматривают видео, раскладывают пасьянс победителей, а собравшись в Москве буквально накануне церемонии — голосуют.

Привлекает «Бенуа» и участников. Все они мечтают пополнить коллекции наград статуэткой двух танцующих фигурок, похожих на инопланетян, восторженно распахнувших руки навстречу солнцу и друг другу. Их придумал скульптор Игорь Устинов, потомок семейства Бенуа. Проигравших и обиженных нет, быть номинантом — почетно, и все с радостью подхватывают этот благотворительный проект. Приз не имеет материального подкрепления, а вырученные деньги передаются адресно, из рук в руки, конкретным ветеранам сцены — на общем чаепитии. Сообщество этого балетного приза охватило уже всю планету благодаря невероятной творческой энергии двух балетных дам: артистического директора «Центра Бенуа» Нины Кудрявцевой-Лури и его генерального директора Регины Никифоровой. Церемонию награждения публика воспринимает с любопытством, но главная интрига — не в ней, а в двух концертах: на первом танцуют нынешние номинанты и только-только объявленные лауреаты, на следующий день эстафету подхватывают победители прошлых лет. Отсутствие ограничений и регламента позволяет увидеть многое из того, чем жил танцевальный год: как осваивались образцы прошлого и что нового предложили экспериментаторы-авангардисты. Получается смотр — разный по качеству замыслов, движений, исполнения.

Номинаций, как правило, три — «балерины», «танцовщики», «хореографы». Добавляются и бонусные — авторы сценографии и музыки, вспоминали и о «закадровых» тружениках — либреттистах; дипломантами становились и журналисты. Выдвинутые в этом году композиторы — Мэттью Пирс, сочинивший «Волшебника страны Оз», и Кейт Уитли, написавшая партитуру балета «Пламя», прибыли в Москву, но остались без награды. Музыка не впечатлила ни жюри, ни зрителей. Судьи оказались честны. Простенький звукоряд Пирса соответствовал милой иллюстративности детского спектакля Балета Канзас-Сити. Постановка по американской сказочной истории, известной у нас благодаря Александру Волкову как «Волшебник Изумрудного города», малышам наверняка нравится — колоритны костюмы соломенного Страшилы, Железного Дровосека, Трусливого Льва, прекрасна смешная игрушечная собачка. Солисты Национального балета Нидерландов показали отрывок «Пламени», где «школьная» неоклассика вполне соответствовала незамысловатым мелодиям, воспроизводимым автором за роялем.

У затеи под названием «Бенуа» — нрав вольготный. Можно приехать за призом в срок, можно через год-два — твоему визиту все равно будут рады. На сей раз не приехал Вадим Мунтагиров, ставший лучшим танцовщиком за партию принца Зигфрида в «Лебедином озере» Королевского балета Великобритании. Этот спектакль принес награду и художнику Джону Макферлейну. В номинации «танцовщицы» победительниц оказалось две. Крепкая, техничная, холодноватая Эшли Баудер из Нью-Йорк Сити балета познакомила с капризной Сванильдой из «Коппелии» Баланчина — Даниловой, поставленной по классической версии. Эта роль и принесла ей победу. Прима Берлинского балета Элиза Каррильо Кабрера с женским очарованием представила Джульетту из спектакля Начо Дуато, ее Ромео нашелся в Михайловском театре — Иван Зайцев помог победительнице в плетении тончайших смыслов.

Мировые премьеры подарили лауреаты-хореографы — оба Москве знакомы. Кристиан Шпук из Цюрихского балета попал в шорт-лист за «Зимний путь». Мы помним его мелодраматическое прочтение «Анны Карениной» в Музтеатре имени Станиславского и Немировича-Данченко и забавную миниатюру с близорукой забывчивой балериной, танцующей с зажатой в зубах сумочкой. Милый отрывок из «Зимнего пути» отлично исполнили Елена Востротина, Коэн Итчисон-Дюга и Доминик Славковски. На втором концерте — Елена и Коэн представили ломкий и грациозный «Ноктюрн» Шпука на музыку Шопена.

Фредрик Бенке Ридман награжден за «Дуэт с индустриальным роботом». Вес «умной машины» не позволил ей покинуть Стокгольм, и хореограф-эксцентрик сочинил для гала в Большом номер «Процедура. (Щелкунчик. Перезагрузка)». Одну «перезагрузку» — «Лебединого озера» — шведский фантазер уже привозил в Москву; тогда белые птицы превратились в девиц легкого поведения, которых сутенер Злой гений подсадил на иглу. Теперь щеголь Дроссельмейер (Даниэл Койвунен) делает массаж хромоножке Мари (Эллен Линдблад). Бодрое и остроумное зрелище, в котором соединены трюки хип-хопа, акробатика, модерн-пластика, джаз-танец, похоже на эстрадную миниатюру. Самому Ридману — в недавнем прошлом солисту труппы «Кульберг-балет», танцевавшему в спектаклях Матса Эка, нравится, когда его опусы называют шоу, ничего обидного он в этом не видит.

Появившийся несколько лет назад российско-итальянский приз «Бенуа — Мясин» достался этуали Гамбургского балета Анне Лаудере. «Адажиетто» из балета Ноймайера «Пятая симфония Малера» в исполнении Анны и Эдвина Ревазова — сокровенное театральное впечатление. Им же выпало завершать фестиваль печальным и щемящим дуэтом «Проект — Бетховен». Совершенные фрагменты из сочинений Джона Ноймайера представляли разные участники. Прелестная Майя Махатели и Джеймс Стаут передали оттенки лирики в па-де-де из II акта «Дамы с камелиями», дуэт-прощание из этого же сочинения наполнили горькой печалью и последней страстью очаровательная парижанка Амандин Альбиссон с Эдвином Ревазовым. Гамбургские солисты Сильвия Аццони и Александр Рябко показали дуэт из «Орфея», а солисты Балета Джоффри — отрывок из сцены «Танец блаженных душ», продолжив «антологию ноймайеровской хореографии».   

Парад «Бенуа» украсила тройка номинантов-танцовщиков. Высокий эмоциональный градус премьерской партии Базиля из «Дон Кихота» и концентрацию внутренней силы в современном номере Катаржины Козельской «Огнедышащий» достойно выдержал Даниэль Камарго из Национального балета Нидерландов. Солист Вашингтонской труппы Андиле Ндлову в па-де-де из «Сильфиды» темпераментно и наивно передал очарование своего героя, полюбившего игривое видение. Кратчайший путь к сердцу зрителей проложил солист Большого Вячеслав Лопатин — умным, грамотным и искренним «Письмом к Руди. Ученик» из спектакля «Нуреев».  

Запомнился мужской дуэт «Другой ты» — талантливый канадский хореограф Кристал Пайт нашла точных интерпретаторов своих мыслей о двойственности человеческой природы и вечном противостоянии реальных поступков и идеалов в солистах компании «Хаббард Стрит Дэнс Чикаго» Майкле Гроссе и Эндрю Мердоке. «Лунная соната» не сопротивлялась — быть может, Бетховена тоже обуревал конфликт долга и чувств. Нежнейшая, точеная балерина Юань Юань Тань из Сан-Франциско представила отрывок из балета «Затаи дыхание» Кристофера Уилдона. Соло хореографа Маркоса Морау «Дегунино» — непонятное, загадочное — танцевала перфекционистка Мария Кочеткова. Дикарская скрытность, по-паучьи растопыренные пальцы, шаманская графика движений.

Второй концерт Benois de la Danse посвятили Году театра и пригласили на балетную сцену коллег — драматические артисты Театра имени Вахтангова добавили горячечной одержимости и пылких терзаний в номерах и фрагментах спектаклей Анжелики Холиной.

Зрительская память надолго сохранит эпиграф к фестивалю. Иржи Килиан, удостоенный награды «За жизнь в искусстве» (двадцать лет назад он получил «Бенуа» как театральный художник за оформление спектакля «Надо, чтобы дверь...»), адресовал участникам и публике видеообращение. «Гаагский гуру» объяснил свое отсутствие на двух языках, русском и английском. Никого не удивило, что живой классик не приехал, — известно, что он домосед, опасается летать на самолетах. Территориальная дистанцированность давно сделала его недосягаемым небожителем. Но, завершив чтение послания, Килиан затанцевал — шутливо, лихо, молодо, азартно, легко перебрасывая трость, сдвигая шляпу, лукаво щурясь. Ураган «игровой стихии», пластическая реприза, неиссякаемость фантазии, умение переплавлять в танец любые эмоции и наблюдения. Как тут поверить, что уже разменян восьмой десяток лет? На этом фоне 27-летие «Бенуа» кажется еще беззаботной юностью.

Фото на анонсе: Михаил Логвинов