Честным трудом да за «Свадебку»

Елена ФЕДОРЕНКО

17.04.2019

Московский музыкальный театр имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко готов к выпуску новой программы одноактных балетов под названием «Ингер/Браун/Прельжокаж». Премьера, назначенная на 20 апреля, ожидается необычной, яркой, любопытной — ни одного из трех заявленных спектаклей российская сцена еще не знала.

Художественный руководитель балетной труппы Музтеатра Лоран Илер с завидным молодым азартом продолжает расширять кругозор артистов и зрителей. Публику ждет встреча с сочинениями современных радикальных хореографов. Они стали неотъемлемой частью мировой культуры, но пока не известны России. «Прогулка сумасшедшего» Йохана Ингера, «O złożony / O composite» («О сложная») Триши Браун и «Свадебка» Анжелена Прельжокажа. Творчество всех хореографов отмечено многочисленными престижными премиями и наградами, их спектакли украшают афиши знаменитых мировых театров, все сочинители имеют планетарное признание.

Давним знакомцем в этой компании является французский албанец Анжелен Прельжокаж. Москва видела его опусы не раз. Труппа «Ballet Preljocaj» гастролировала в российской столице и открывала один из фестивалей показом балетов «Благовещение» и «Весна священная», вызвавших громкое и напрасное возмущение блюстителей нравственности, — спектакли оказались весьма целомудренными. На сцене Большого театра состоялась мировая премьера не задержавшегося в репертуаре сочинения Прельжокажа «А дальше — тысячелетие покоя».

30-летняя залихватская «Свадебка» — из ранних опусов Прельжокажа — наполнена молодой активностью, чувственным темпераментом и отчаянной страстностью. Она — часть созданного хореографом цикла балетов под общим названием «Посвящение «Русским сезонам», в которых он вступает в спор и диалог с традициями, прошлым, воспоминаниями. В «Свадебке» автор ведет разговор с обрядовым историческим спектаклем Брониславы Нижинской и музыкальными образами Игоря Стравинского. Анжелен рассказывал нашей газете о своей страсти к истории дягилевских трупп. Спектакли «Русских сезонов» он считает модерн-балетами. «Это сейчас мы представляем их классическими образцами, а ведь Дягилев привлекал на службу танцу авангардных артистов, новых композиторов, «не раскрученных» художников, которые зачастую никому не были известны». К прошлому Прельжокаж относится не как к архаическим образцам или старомодным нормам, а как к магической вечности, к которой прикасается с вызывающим эпатажем и горячей запальчивостью.

Американка Триша Браун, завершившая свой земной путь два года назад, еще при жизни стала иконой американского балетного постмодернизма, признанным реформатором танца. Она отважно выстраивала геометрические траектории хореографической каллиграфии. Ее вольный нрав противостоял опытам предшественников, выстраивавших композиции на замкнутых театральных подмостках, — она же без устали осваивала новые пространства: отвесные стены нью-йоркских зданий, открытые парки, покатые крыши, озерные берега. В спектакле «О сложная» на музыку Лори Андерсон, рожденном на закате 2004 года для образцовых этуалей Парижской оперы Орели Дюпон, Мануэля Легри, Никола Ле Риша, — она укротила свое экстремальное бунтарство и пронзительные опыты в альтернативных пространствах, приведя в гармонию классическую ясность и современную чувственность, создала созерцательный, поэтический, медитативный спектакль.

Откроет же «вечер трех опусов» самый интригующий спектакль — «Прогулка сумасшедшего» на музыку Мориса Равеля и Арво Пярта. Его более полутора десятилетий назад поставил Йохан Ингер. Имя этого шведа на слуху у балетоманов, но мы практически не знакомы с его изобретательными чувственными спектаклями. Факты биографии известны: родился в Стокгольме, учился в Шведской Королевской академии танца и в Национальной балетной академии Канады, несколько сезонов танцевал в Королевском балете Швеции, потом — солировал в легендарном Нидерландском театре танца, где его хореографические сочинения поддержал сам Иржи Килиан. Покинув сцену, Ингер возглавил «Кульберг-балет», но через несколько лет вернулся в качестве приглашенного хореографа в родной NDT, теперь — в вольном полете, ставит свои спектакли по разным странам.


Йохан Ингер: «Человеку стоит выходить из зоны комфорта»

Накануне московской премьеры «Культура» решила поближе познакомиться с признанным во всем мире хореографом и его «Прогулкой сумасшедшего».

культура: Как возник Ваш спектакль?
Ингер: Балет «Прогулка сумасшедшего» был создан в конце моей карьеры как танцовщика, но «личные» отношения с «Болеро» — давние. Еще в детстве я увидел по телевизору запись исполнения знаменитого Зубина Меты, дирижирующего равелевским «Болеро». Это было исключительно театральное зрелище, которое начиналось как строго организованное, четко контролируемое звуковое действие, а заканчивалось совершенным исступлением, почти безумием. Тогда я узнал и полюбил эту музыку. Она и стала источником вдохновения для сочинения «Прогулки сумасшедшего». Мне показалось интересным придумать танец на это очень известное произведение, с которым у каждого слушателя свой контакт, но при этом есть определенная предсказуемость восприятия. Если я смог удивить зрителя и показать что-то другое, неожиданное, то значит достиг своей цели. Конечно, я хочу, чтобы зрители поняли мое сообщение, но не высказываю его прямо — действие на сцене не должно быть плоским и буквальным.

культура: Зачем к самодостаточному «Болеро» добавили музыку Арво Пярта?
Ингер: Думал, что закончить балет финалом Равеля — ход весьма прогнозируемый, слишком логичный и простой. Сосредоточился на поиске своего рода эпилога, послесловия, эха. Старался найти противоположность, что-то интимное и исповедальное — фортепианная пьеса Пярта «Для Алины» оказалась именно такой.

культура: Ваши спектакли идут в разных странах, почему Россия до сегодняшнего дня оставалась вне Ваших интересов? Вы в нашей стране бывали?
Ингер: Да, я путешествовал по России в годы танцевальной молодости, это было давно. Так сложилось, что немногие мои работы показывали в России. Думаю, это просто случайность. Несколько европейских компаний, среди них итальянский Атербалет и мариборская труппа из Словении, гастролировали по российским городам с моими спектаклями. Я открыт для дальнейшего сотрудничества с вашей страной, так как считаю Россию страной «великого» танца.

культура: Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко определял, какой Ваш спектакль появится в репертуаре, или это был Ваш выбор?
Ингер: Лоран Илер увидел «Прогулку сумасшедшего» некоторое время назад и мечтал о постановке этого спектакля в балетной компании Театра Станиславского. Думаю, он полагал, что «Прогулка» станет интересным испытанием для артистов, и, по-моему, не сомневался, что они с ним справятся. Мне очень интересно увидеть результат, те нюансы, которые добавят русские танцовщики в мой балет. Его исполняли многие и разные труппы по всему миру, и в каждой он всегда немного отличается от оригинала. Ведь все артисты не похожи друг на друга и привносят свои детали в интерпретацию — потому спектакль и остается живым.

культура: Можете ли объяснить свою фразу: «Безумие — это высшее благословение». Сегодня мир сошел с ума — значит счастлив?
Ингер: Сказанная мной фраза — не политический комментарий или социальная рекомендация. Она о том, что можно отпустить жесткий контроль и выйти за пределы зоны комфорта, и при этом открывается другой уровень понимания жизни и иное состояние бытия.

культура: Ваш спектакль попал в театр с богатыми традициями и яркой индивидуальностью. Вы о них знаете и важны ли они для Вас?
Ингер: Конечно, я знаю о вкладе Станиславского и Немировича-Данченко в театральное искусство. Надеюсь, что им бы понравилась «Прогулка сумасшедшего» — как попытка пройти через психологически мотивированные действия. Они одобрили бы мое желание выразить и подчеркнуть внутреннее состояние героев, их человеческие эмоции, страсти, переживания, порывы.

Думаю, они бы поддержали мою страсть к поиску нового, не осудили бы за риск и разделили бы стремление не стесняться комических ситуаций.

культура: Можете назвать хореографов, которых Вы бы взяли себе в попутчики? Кто Вам близок? 
Ингер: Возможно, я пригласил бы не только хореографов, меня в неменьшей степени вдохновляют другие виды искусства, а также танцовщики, с которыми я работаю в разных труппах. Но если бы мне пришлось выбирать попутчиков только из коллег, я бы остановился на Охаде Нахарине, Матсе Эке и, конечно, был бы счастлив встрече с Иржи Килианом — в его Нидерландском театре танца я был не только ведущим исполнителем, но и поставил первые сочинения. Когда мы начинаем создавать свои дебютные произведения, то немногие могут позволить себе роскошь «говорить» на совершенно новом и уникальном языке. Поэтому большинство из нас заимствуют какие-то движения, допускают «ссылки», используют чужой опыт, а затем — постепенно, шаг за шагом — начинают строить свои миры и формировать свой язык. Мои стартовые пластические конструкции были основаны на том, что найдено названными гипотетическими попутчиками, на практике этих мастеров.


Фото на анонсе: Карина Житкова